Марен не знала, верить или нет. Керн все же был отцом Филиппа. Может, за тьмой были какие-то чувства.
Керн придвинулся ближе и прижал ладонь рядом с ее на земле. Их пальцы почти соприкасались, и она ощущала, как плечо снова начинает гореть.
— Только вы можете помочь.
Его теплое дыхание задело ее щеку, она посмотрела на него, боясь, что он закончит то, что начал три года назад.
Она думала только об одном снова и снова. Она должна защитить себя. Должна выжить.
— Марен, я не хочу навредить Филиппу. Я просто хочу лучше понять его.
Она должна защитить себя. Должна выжить.
— Вы можете мне помочь. Вы знали, как он рос. Вы знали его родителей.
Защитить себя. Выжить.
— Прошу, Марен.
Она должна защитить себя. Должна… Плечо вспыхнуло, и она подавила крик, боясь, что он увидит ее страх, поймет, что она видит сквозь его чары. И убьет ее.
Она должна защитить себя, должна выжить. Ее плечо пылало, а потом… стало утихать до приятного тепла, что растеклось по руке, груди и спине. А потом боль пропала. Совсем.
Она словно впервые за годы смогла дышать по-настоящему, она мгновение наслаждалась этим, а потом посмотрела на замолчавшего Керна. Он смотрел на поляну, что-то или кого-то искал. Он хмурился, зло сжимая губы.
Что произошло? Ее плечо болело не так, как раньше, а потом перестало. Керн вел себя странно. Это было связано.
Она взглянула на Керна. Он встал на ноги и разглядывал других людей на поляне. Он был напряжен, словно ожидал чьей-то атаки.
Это было не понятно. Он был сильным магом. Ему мог бросить вызов только другой маг. А их тут не было.
Но Керн… не боялся. Это слишком. Он тревожился. Словно ощутил… мир вокруг нее замер.
Магию. Он ощутил, как использовали магию. Но как? То, что она читала во время осады, не говорило, что маги могут ощущать магию. Потому они с подозрением относились друг к другу, защищали себя. Что изменилось? Она нахмурилась. А потом поняла. Он ощутил использование его же магии. Магии, что внутри нее. Которую она… как-то использовала.
Она это знала. Она была так уверена, что это ее удивляло. Она использовала магию Керна, запертую в ее теле. Она не знала, как. Не знала, почему и что к этому привело, как и не знала, сможет ли повторить.
— Милорд?
Керн посмотрел на нее.
— Простите, я подумал… не важно, — он выдохнул и убедительно улыбнулся. — Можно еще вопрос?
Один вопрос. Ей не было больно. Она ощущала странную уверенность. Она может даже узнать что-то полезное, особенно с ясным разумом.
— Хорошо. Один вопрос.
Керн задумался на миг
— Я вижу, что Филипп точно любил свою мать. Но я не знаю, какими были его отношения с… отцом.
Она не упустила паузу. Она не знала, ревнует Керн или ненавидит.
— Его отношения с отцом были сложными. Лорд Николас не всегда понимал, что Филипп еще юн. Думаю, он переживал, что…
Керн прищурился.
— Что?
— Что он станет как Керн, — она не верила, что сказала это, но он спокойно смотрел на нее, и она продолжила. — Думаю, они поняли Филиппа лучше, когда он подрос. И, что бы ни делал лорд Николас, они любили друг друга. Николас был его отцом.
Мышцы на челюсти Керна напряглись.
Стоило замолчать, но она не могла.
— Николас понял, что Филипп — не Керн. Когда Филипп ушел, его сердце было разбито. Он думал, что это его вина, что он мало верил в Филиппа.
Керн заговорил не сразу.
— Это многое объясняет. Но как отец не мог верить в сына… — он мрачно посмотрел на нее, Марен поежилась.
А потом он встал.
— Присоединимся к остальным? — она приняла его протянутую руку, он поднял ее. Боль вернулась, и она отпустила руку и отшатнулась, споткнулась о торчащий корень. Ее руки взлетели, пытаясь остановить падение, но было слишком поздно. Она застонала, начала вставать, но желудок сжался. Кольцо Филиппа повернулось при падении. Черный камень сиял. Она быстро повернула его на место, Керн потянулся к ее руке.
— Леди Марен, вы в порядке?
— Да. Споткнулась.
Его улыбка вернулась маской на лицо, как обычно. Марен отогнала боль, взяла его за руку и позволила отвести ее к остальным.
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ
Полумесяц озарял ночное небо и ее путь. Она много раз вздрагивала из-за теней, что отбрасывало зловещее сияние.
Путь начал расширяться, она ускорилась, тревожась и волнуясь одновременно. Еще немного. Филипп уже был там. Он стоял спиной к ней, луна сияла на его темных волосах. Марен обрадовалась.
Она вышла из теней.
— Филипп?
Он повернулся, и ее глаза расширились от страха. И она побежала. Попыталась. Керн схватил ее за запястье стальной хваткой, и она хоть и пыталась, не смогла вырваться.
— Жаль тебя разочаровывать, Марен, но Филипп уже ушел. Прождал около часа, но ты не пришла… — она растерялась. — Боюсь, часы в твоей комнате идут слишком медленно.
Магия. Ее сердце колотилось в груди, он зловеще ухмыльнулся. Он вытянул ее руку перед ней и снял кольцо.
— А я-то думал, где мое кольцо, если не у Филиппа. Спасибо, что вернула.
Она смотрела на лицо лорда Тейге: юное, красивое и с улыбкой, не выдающей зло за ней. Но глаза были теми же. Она не знала, как упустила это раньше. Он мог менять облик, голос, но в глазах была правда, если знать, что искать.
На миг она застыла от страха, инстинкт охватил ее. Она вырвала руку из его ослабшей хватки, но она не успела отойти, невидимые оковы обвили ее лодыжки, приковали руки к бокам, удерживая ее на месте. Крик утих в ее горле, оковы лишили ее голоса, душили ее. Она еще могла дышать, но все равно задыхалась.
— Не знаю, когда ты впервые заподозрила, что я — не тот, за кого себя выдаю, но я быстро понял, что что-то не так, потому ты и не веришь мне, как остальные. Я так долго уговаривал всех, — его глаза зло сияли. — А потом я понял, кто ты, девочка, защитившая кронпринца, которую я думал, что убил.
Она пыталась вырваться, но тщетно. Его магия была слишком сильной. Она лишь радовала его своими попытками.
— А потом я начал замечать, что тебе больно рядом со мной, но не понимал, почему. Тебя ранило в ту ночь? Рана оставила метку? Моя магия сделала все хуже? Я хотел бы услышать ответы, — он расхаживал перед ней. — Чем больше я был рядом, тем больше понимал, что ты что-то подозреваешь, но и что у меня есть влияние на тебя. А вчера я увидел это, — он поднял руку, луна сверкнула на черном камне. — Я понял, что ты видела меня. Не знаю, как, ведь кольцо работает только на мою семью, но…
Он спрятал кольцо в карман и шагнул к ней.
— Ты хорошо его прятала. Я был впечатлен, и я начал видеть варианты.
Холодок пробежал по ее спине.
— Вернемся к ночи, когда я дал тебе это, — он сдвинул ткань с ее плеча. Магические узоры на ее коже сияли ярче, словно узнали источник их магии. Минуту он лишь смотрел. А потом провел пальцем по голубым нитям, и она подавила крик. — Я пришел в замок в ту ночь с двумя целями, — он словно говорил с собой, вспоминал события ночи, что не давали ей покоя. — Убить твоего отца и наследника. Ты встала на пути. Хотя если бы я знал, что ты — дочь своего отца… — он зловеще ухмыльнулся. — Не важно. Сработало лучше, чем я ожидал. Теперь я отомстил тому, кто заточил меня в той гробнице, и отомстил тому, кто сговорился с моей женой и скрыл моего сына.
Все перед глазами размывалось от гнева.
— Я заставил единственного ребенка твоего отца страдать от потери почти всех, кого она любила. А могу теперь причинить тебе еще больше страданий. Это даже поэтично после того, что он сделал со мной.
Он встал почти нос к носу с ней, она вздрогнула.
— Рядом со мной тебе больно, — он прижал ладонь к ее щеке.
Марен зажмурилась.
— От прикосновений еще хуже, — он убрал руку, но она не открывала глаза, не хотела больше видеть. — Тебе больно, когда я не пытаюсь, а что будет, если я этого захочу?