— Прошу, — взмолилась Марен. — Не делайте этого, — она теряла себя до этого, а теперь потеряла вовсе. Керн управлял ею. Она не могла даже думать, чувствовать… — Прошу, — гордости не осталось. Она будет молить. Она сделает, что угодно. — Убейте меня. Я все равно умираю.
Он только рассмеялся.
— Так просто не будет. Думаю, ты будешь полезнее, чем я представлял.
Магия снова ударила, и Марен схватилась за голову.
— Нет, нет, нет, нет, нет… — она не понимала слезы на щеках. Она не понимала, почему лежит на полу. Она не понимала…
— Марен.
Мужчина стоял в паре футов от нее. Керн. Он ей не нравился. Он ранил ее.
— Марен, подойди сюда.
Что-то в ней буйствовало, но не так сильно, чтобы бороться с приказом. Она поднялась на ноги, не замечая агонию от движений, и пересекла расстояние между ними.
— Умница, — он поправил тунику и прошел к двери. Он открыл дверь и оглянулся.
Снова странное ощущение в голове, а потом…
— Нет, — в ужасе закричала она, поняв, что снова произошло.
— Да, Марен. Ты теперь моя.
Дверь за ним закрылась, и она осталась одна. У нее не было сил плакать. Она сидела, охваченная отчаянием.
* * *
Когда она покинула кабинет отца, было темно. Не важно. Теперь все было темным, и не только образно. Она все еще смотрела как сквозь дымку. Может, это останется, как и боль, что не утихала.
Марен брела по коридору в комнату, часто останавливалась, чтобы найти равновесие. Она дважды споткнулась о край ковра. В третий раз она споткнулась и схватилась за стол, сбив вазу. Она разбилась, звук отразился от мраморных стен. Она услышала кого-то за собой и пыталась спешить. Ее комната была в паре дверей отсюда.
— Марен?
Кира. Только ее сейчас не хватало.
— Я в порядке, — она прижала ладонь к стене для поддержки, но не обернулась. — Я заблудилась в темноте и сбила вазу, — она сделала еще шаг и почти упала.
— Марен, ты не в порядке, — удивительно, но Кира поймала ее за руку и удержала.
— Спасибо, — она попыталась отойти, но Кира не пустила.
— Марен, — она замешкалась и осмотрела коридор. — Позволь помочь. Тебе плохо.
Она думала, что это шутка. Но Кира выглядела серьезно.
— Может довести меня до моей комнаты?
Кира дала Марен обвить рукой ее плечи, и они медленно пошли в ее комнату. Марен села на кровать и закрыла глаза.
— Еще раз спасибо, — она взглянула на Киру. — Не знаю, какое тебе дело. Ты меня ненавидишь.
Кира покраснела.
— Я не ненавижу тебя, Марен. Мне не нравится, что Филипп выбрал тебя, а не меня.
— Уже нет.
Кира покачала головой.
— Нет, Филипп всегда выберет тебя. Даже когда ты выбрала другого.
Она не знала, что сказать такой Кире.
— Помочь тебе с платьем?
Она невольно кивнула, и Кира начала расстегивать пуговицы на спине. Платье упало с ее плеч, и Кира охнула.
— Твое плечо… — она обошла и охнула снова. — Что случилось?
Марен посмотрела на плечо и сама чуть не охнула. Она не понимала, как потемнели линии, как далеко они разошлись по ее телу.
— В ночь, когда Керн был в замке, он напал на меня, — не важно уже, кто знал.
— Но почему?
— Я помешала ему получить желаемое.
Кира думала, глядя на плечо Марен.
— Так слухи — правда?
— Какие слухи?
— Что ты умираешь.
Марен глубоко вдохнула.
— Да, это правда.
СЕМНАДЦАТЬ
Ладонь обвила руку, которую не удерживал Керн, и Марен поняла, что это Адаре.
— Думаю, Марен нужно присесть на пару минут. Я могу ее украсть?
Керн слабо кивнул.
— Конечно. Я присоединюсь через минуту.
Они отошли от группы, и ей тут же стало лучше. Но в норму ничто не вернулось.
Каждый раз Керн загонял боль глубже, и она уже не проходила. Теперь была не только боль. Марен не ощущала себя правильно, не могла понять, что реально, а что — нет.
Но подальше от Керна было лучше, пока он не послал «напоминание», от которого она на миг задержала дыхание. Адаре заметила и обвила рукой ее талию. Краем глаза Марен заметила, как Филипп сделал шаг в ее сторону, а потом спохватился и повернулся к леди рядом с ним.
Адаре подвела ее к диванчику в углу.
— Марен, я беспокоюсь.
Она не могла ее винить. Каждое утро, глядя в зеркало, она тоже так себя ощущала. Она была бледной, осунувшейся. Даже синее платье, что должно было подчеркнуть ее глаза и добавить румянца щекам, не помогало.
— Я умираю, Адаре. Ты ничего не можешь сделать. Я ничего не могу сделать.
— Но тебе больно.
Марен пожала плечами, стараясь не показывать, как сложно говорить об этом.
— Я буду в порядке. Порой мне лучше.
Слезы блестели на ресницах Адаре.
— Что я буду делать без тебя?
Марен хотела успокоить ее, но как она могла, если все еще не знала, как остановить Керна?
Адаре выдавила слабую улыбку.
— Но ты пока что со мной. Я буду рада и этому. И я постараюсь не думать о плохом, — ее глаза блестели. — Особенно, когда попытки дам завоевать Филиппа так веселят.
Марен впервые за недели рассмеялась.
— Я и не заметила. Все так плохо?
— Ужасно. Но он не замечает. Он почти все время смотрит на тебя.
Марен невольно взглянула на него. Филипп глядел на нее.
— Не знаю, почему.
— Не знаешь? — дразнила Адаре. — Он ревнует.
— Или злится.
Адаре задумалась.
— Возможно, но они схожи. Ревность, злость. Не так они и разнятся.
Да. И Филипп имел право ощущать и то, и другое.
Еще пятнадцать минут были почти приятными. Она могла говорить с Адаре. Она почти ощущала себя собой.
— Леди, — Филипп отодвинул стул. — Могу присоединиться?
— Конечно, — сказала Адаре. — Мы будем рады.
Он устроился рядом с Марен и передал ей чашку и блюдце.
— Чай, в нем полторы ложки апельсинового меда. Думаю, тебе так нравится.
Она любила такой чай. Удивительно, что он помнил. Или что сделал это для нее.
— Спасибо.
Он посмотрел ей в глаза.
— Тебе стало лучше?
— Немного с каждым днем, — соврала она. Правда была другой.
— Тебе что-то нужно? С чем-нибудь помочь?
Он не сводил с нее взгляда, казалось, он подозревает больше, чем показывает. Он знал, что она боялась. Он видел страх в ее глазах. Мог ли он еще видеть это? Обдумал ли ее слова о Тейге?
Она поняла, что он еще ждет ответа.
— Нет, я в порядке. Дарик сделал все, что можно, Адаре предложила помощь леди, когда потребуется.
— Но ты этим не пользовалась, — отметила Адаре.
Марен ощущала взгляд Филиппа. Она оглянулась, он отклонился на спинку стула, скрестил руки на груди, хмурясь. Он словно пытался что-то понять, но кусочки не совпадали.
— Как отряды, Филипп? — спросила Адаре после долгой паузы.
Марен снова могла сидеть и слушать, пока боль не стала сильнее.
— Марен, ужин объявили, — Керн протянул руку. — Можно?
Адаре схватила Керна за руку.
— Спасибо, что заботитесь о ней, лорд Тейге.
Керн прижал ладонь к ее щеке в жесте нежности, ей хотелось скрипнуть зубами.
— Я бы не хотел потерять ее раньше, чем…
Он был хорош. Марен понимала это. Он выглядел так, словно не хотел потерять ее. Может, так и было, но не по той причине.
Он склонился и поцеловал ее. Не в щеку. В губы и перед Филиппом. Она покраснела, смущенно взглянула на Филиппа и попыталась отойти. Это было худшим. Керн вызвал жар в ее груди. Она охнула, колени стали слабыми, и он смог обвить рукой ее талию и притянуть к себе. Так близко к нему она еще не была, ее тело прижимала его рука, железной хваткой обвившая ее талию.