Шок, взволнованный шепот по комнате. Через минуту все утихло, и Дарик продолжил:
— Они — мои близкие друзья, и я приготовил подарок для пары.
Марен напряглась. Она не подумала, что Дарик им что-то даст. Она повернулась к Керну, он спокойно улыбался, словно король каждый день делал подарки, и он ожидал это.
Она хотела спрятаться в угол. Подарок от Дарика не важен. Она не успеет им насладиться.
Прятаться она не могла, так что сидела и слушала, как Дарик давал им деньги, землю за городом и их личные покои в замке. С каждым подарком она все сильнее бледнела и подавляла желание встать и остановить его.
Он близился к концу, и она выдохнула с облегчением, но напряглась, когда Дарик не сел. Он стоял, упершись ладонями в стол перед собой, словно сказал еще не все, но продолжать было сложно.
— У меня есть еще один подарок для леди Марен, — сказал Дарик уже тише. — Но сначала я должен вам кое-что поведать. Чтобы вы поняли нашу с леди Марен дружбу.
Она посмотрела на Дарика, поймала его взгляд. Она покачала головой, пытаясь остановить его. Она не хотела это слышать. Она уже проходила это. Но Дарик решительно продолжал.
— Марен не хочет, чтобы я делал это, но, надеюсь, прошло достаточно времени… и это все уже должны знать.
Все смотрели на Дарика. Никто не шептался, не скучал. Люди вытянулись и ждали.
— Четыре года назад мы с Адаре поженились, — он с улыбкой взглянул на королеву. — Когда я представил ее вам как будущую королеву, многие не обрадовались.
Многие в толпе заерзали на стульях.
— У нее не было нужных политических связей. Не впечатляло приданое, — он чуть сжал челюсти. — Она не была для вас красивой. Потому Адаре первые месяцы было одиноко в замке. Она знала о вашем отношении, и на одобрение ушло время. Хотя она справилась лучше, чем я надеялся, те первые месяцы были сложными. Но один человек не послушал возражения многих и протянул руку дружбы. Может, потому что она знает, как быть в стороне, одинокой и не принятой.
Марен быстро моргала. Она не будет плакать перед всеми.
— Как вы поняли, то была леди Марен. Только за это я должен Марен больше, чем могу выразить словами, — Дарик замолчал, и Марен показалось, что он борется со своими эмоциями. — Но Марен сделала не только это. Как вы знаете, — продолжил Дарик, — чуть меньше трех лет назад у нас с Адаре был сын.
Его голос дрогнул, Марен смотрела на ладони, сцепленные на коленях. Зачем он это делал? Это будет больно для всех.
— Он вскоре умер. Официальной причиной смерти была болезнь. На самом деле, — Дарик глубоко вдохнул, — его убил Керн.
Все охнули. Мужчины помрачнели. Женщины вытирали глаза. Только Керн не был тронут, спокойно наблюдал за речью, словно запоминал каждую минуту, ожидая день мести.
— Может, стоило рассказать вам тогда, — продолжил Дарик. — Не знаю. Часть меня хотела скрыть горе. Часть меня боялась, что королевство охватит паника от правды. Часть меня не хотела разбираться с последствиями. И большая часть меня хотела, чтобы Адаре спокойно пришла в себя, — он взял Адаре за руку. — Керн теперь мертв, и причины не важны. Так что пора вам узнать правду о случившемся в ту ночь и о роли леди Марен. Роли, за которую я никогда не смогу отплатить долг.
Все посмотрели на нее, и Марен сжала кулаки еще сильнее.
— Мы знали, что Керн был в ту ночь в замке, — начал Дарик и продолжил описывать события ночи, которую она хотела забыть. Он ничего не опустил, делился болью со всей комнатой, а Марен не могла остановить горячие слезы, текущие по щекам. Но она не убирала их, надеясь, что никто не заметит. Керн увидел. Он взял ее за руку. Это было слишком. Керн все это и сделал. Как он смел изображать заботу? Словно сочувствовал. Она попыталась отодвинуться, злясь, но он сжал ее руку в предупреждении. — Мы боялись, что ребенок и Марен мертвы, — продолжал Дарик, — но там мы обнаружили поле боя. Тяжелую железную дверь сорвало с петель, стены были разрушены. Марен лежала в углу, окруженная обломками, закрывая собой… — он вытер глаза. — Она защищала его до конца. Мы побежали к ним, Адаре вытащила сына, а я забрал Марен из обломков, и она была едва живой.
Марен уже не могла всхлипывать тихо. Но и не хотела, чтобы Керн изображал заботу. Она вырвала руку и потянулась к салфетке.
— Все маги, которых мы нашли, все целители спасали ее. Но все же, — он давился словами, — мы не смогли сделать всего. Она все еще ощущает последствия той ночи. Она была готова на все, чтобы спасти нашего ребенка, даже отдать свою жизнь, и за это я навеки благодарен.
Он взял длинную узкую коробочку со стола.
— Марен, ты в моем сердце на втором месте после Адаре. Я никогда не смогу отплатить тебе за твои поступки и жертвы, — он коснулся ее плеча. — Но то, что я могу дать, я отдаю охотно, — он повернулся к толпе. — Я своим личным подарком принимаю леди Марен как члена своей семьи. Она потеряла свою семью, а мы с Адаре уже не сможем расширить свою.
Нет. Нет. Нет. Комната расплывалась перед ней. Дарик не должен был так делать. Это только позволит Керну захватить трон. Но она не могла отказать. Она не могла так ранить Дарика. Она повернулась к королю, другу, что был ей почти как брат.
Она приняла его протянутую руку, и он поднял ее на ноги. Он протянул коробочку и поднял крышку. Марен зажала ладонью рот. Внутри было два предмета: кольцо с королевской печаткой и кулон с гербом Дарика. Он не просто делал ее членом семьи. Он давал ей привилегии и права сестры или дочери.
Ее колени дрожали, она прислонилась к столу, и Керн обвил ее рукой для поддержки. Она застыла и отпрянула, желая показывать эмоции перед толпой, а не ощущать поддержку Керна. Плевать на боль. Плевать на последствия.
Дарик кивнул Адаре, та вытащила кулон и застегнула на шее Марен. Когда она закончила, Марен обняла ее, и ее слезы смешались со слезами Адаре. А потом Дарик взял ее за руку и надел кольцо на палец, после чего обнял ее.
— Если бы у меня была сестра или дочь, — прошептал он, — я бы хотел, чтобы она была тобой.
Марен обвила руками его шею, не думая о том, можно ли обнимать короля на публике. Она на миг встретилась взглядом с Филиппом. Он улыбнулся, и это потрясло ее эмоциональное равновесие, напомнило ей, почему она хотела совершить убийство.
— Спасибо, — шепнула она Дарику, и он держал ее, пока она плакала.
* * *
После поздравлений она устала физически и эмоционально. Она больше всего хотела остаться одна. Но она позволила Керну проводить ее в комнату. Она даже пару раз споткнулась, чтобы он поверил, что она слабее, чем была.
Путь был недолгим, но ночь ощущалась долгой. Ее сердце колотилось в груди, и она глубоко дышала, а голос словно застревал в горле.
Керн открыл дверь, и Марен прошла. А потом замерла и обернулась.
— Мы можем поговорить?
Он вскинул брови на дюйм, но больше он удивление не проявлял, прошел в ее комнату и закрыл за собой дверь.
Мгновение он просто стоял, скользя взглядом по ее телу.
— Должен снова похвалить тебя, Марен. Я еще не видел тебя такой красивой.
Она не ответила, он шагнул к ней. Инстинкты говорили ей отойти, держаться от него подальше. Но она заставляла себя стоять на месте, спрятать руки за спиной и вытащить кинжал из мешочка.
Керн был в паре футов от нее.
— Чем я заслужил такую радость?
Ее ладони были потными у кожаной рукояти кинжала. Она стояла, ожидая правильного момента, глядя на точку на его грудной клетке, куда ударит.
— Я хочу твое слово, — Керн был достаточно близко, чтобы она могла коснуться его. — Я хочу, чтобы ты пообещал, что не навредишь Филиппу или Адаре после всего этого.
Он рассмеялся.
— У тебя есть все обещания. У меня уже все на местах.
Она не знала, злится на его наглость или радуется, что, может, угроза Адаре и Филиппу была не такой сильной.
Керн шагнул вперед и провел рукой по ее щеке.