— После вечера, думаю, мне нужно забрать твою боль.
Она посмотрела на него из-под ресниц и кивнула. А потом она вытащила руку из-за спины и спрятала кинжал в складках платья. Керн опустил голову. Он поцелует ее. Он отвлечется. Это ее шанс.
Его губы прижались к ее, его ладонь скользнула за ее голову.
Она сжала кинжал и вонзила изо всех сил. Он пронзил кожу Керна и погрузился до рукояти между ребрами. Она подавила отвращение и услышала, как он резко вдохнул.
И все закончилось.
Он схватил ее за запястья и сжал так, что она перестала ощущать ладони.
Он впился в нее взглядом, и она не могла отвернуться. Она хотела видеть его лицо, когда он понял, что умрет. Она хотела смотреть на него, когда он ощутит боль.
Но этого не было.
Он откинул голову и рассмеялся.
— Будто ты могла бы убить меня. Но молодец. Я думал, ты сдашься, когда план с зельем не сработал. Но это, — он посмотрел на кинжал в своем боку. — Я не думал, что ты сможешь.
Он оттолкнул Марен, и она споткнулась и упала. Он знал о зелье. Это ее не удивило.
Он вытащил кинжал и посмотрел на растущее красное пятно на рубашке.
— Неудобно, но все возможно, — он закрыл глаза и глубоко вдохнул.
Она потрясенно смотрела, как пропадает кровь, словно возвращается в рану. Он открыл глаза через миг, и не осталось ни следа его раны.
— Это было серьезно, — сказал он. — Это могло убить кого-то без моих талантов, — он одобрительно посмотрел на нее. — Может, ты достойна быть моей женой.
Она потрясенно смотрела на него. И все? Никаких пыток. Угроз. Он рассмеялся и одобрил.
— Прочь.
Он нахмурился.
— Что, прости?
— Я сказала: убирайтесь.
— И оставить тебя с неуравновешенными эмоциями? — он рассмеялся и поднял ее с пола. — Что же это за жених?
Она отпрянула от него.
— Мне плевать, что вы со мной сделаете. Все равно. Я просто хочу, чтобы вы ушли, — она даже не знала, что говорила, ей было все равно. — Вы ранили всех, кто мне дорог. Из-за вас я умираю. Из-за вас я сидела за ужином и переживала самые худшие моменты жизни.
— Ах, бедная Марен, — он снова рассмеялся. — Думаю, ты ненавидишь меня.
— Нет слов, чтобы описать, что я чувствую к вам.
Он отклонился на столбик кровати и скрестил руки на груди.
— Но ты выйдешь за меня и увидишь, как я убью Дарика и стану королем.
Она открыла рот, чтобы сказать, что лучше умрет. А потом включилась логика. Она не справилась сегодня, но не все было потеряно. Керну нужно думать, что она сдалась. Марен сжала губы и смотрела на пол. Покорно.
— Так я и думал, — он сжал ее дрожащие ладони и смотрел на кольцо, что ей подарил Дарик. — Должен признать, что я не ожидал, что он так далеко зайдет, но я польщен.
Он посмотрел ей в глаза.
Она не знала, что видела. А потом его ладони скользнули вверх по ее рукам, и она оказалась в ловушке, как не знавший об этом зверек. В его глазах был голод. Он собирался поцеловать ее. Не для проверки, не чтобы забрать боль или повлиять на Филиппа. Нет, он хотел поцеловать ее. Это было хуже.
Паника охватила ее, Марен пыталась вырваться, но его хватка была стальной.
— Прошу, — взмолилась она, зная, что голос дрожит от страха. — Уйдите.
Но он не отпускал.
— А как же боль?
— Плевать на боль.
Его правая рука обвила ее талию, он притянул Марен к себе.
— К сожалению, мне не все равно. Я не могу позволить тебе умереть, когда победа так близко. Если я не заберу боль, ты и ночи не протянешь. Но теперь Дарик сделал тебя частью его семьи, и ты стала еще полезнее, — он провел пальцем по ее челюсти. А потом прижался губами к ее губам.
Если она боялась до этого, то теперь была в ужасе. Этот поцелуй отличался. Был интимнее. Словно он хотел выйти за нее не только из-за плана.
Ее колени подкосились, и он притянул ее еще ближе.
Марен пыталась выбраться из его хватки, но он сжимал, и что-то в ней лопнуло. Она колотила его грудь кулаками, кричала ему убираться, оставить ее страдать одну этой ночью.
А потом его рука оказалась на ее горле, лишила ее воздуха, и Марен не могла больше кричать. Ее глаза расширились, она боролась из последних сил, но он был сильнее. Его пальцы впились в ее шею, мир кружился и чернел по краям. Она была почти рада. Он сам хотел, чтобы она еще была жива. И лучше ей было оставаться без сознания.
Он отпустил. Ее колени ударились о землю, а за ними и тело. Марен вдохнула, и от этого пострадавшая кожа и легкие пылали.
— Не самый умный ход, Марен, — он поднял ее на ноги и притянул так близко, что она ощущала его дыхание на волосах.
Она попыталась расцарапать его лицо, но он поймал ее за руки и завел их за спину. Марен попыталась ударить ногой, но ее ноги снова обвили невидимые оковы, как раньше. Она была на грани истерики и ударила его головой. Он замер на миг, провел пальцем по порезу на губе, а потом толкнул ее к стене, лишая дыхания. Все расплывалось перед глазами.
— Хватит, — взмолилась она. — Прошу. Делайте, что хотите. Но прекратите.
Он медленно улыбнулся, прижался губами к ее губам, забирая боль. Марен с облегчением рухнула на пол.
— Увидимся утром, дорогая, — сказал он на пороге. — Не переживай, все скоро закончится.
* * *
Кира нашла ее через полчаса, лежащую на полу и содрогающуюся от рыданий.
— Марен! — Кира убрала волосы с лица Марен и заставила ее посмотреть в глаза. — Марен, что случилось?
Она уткнулась лицом в ладони.
— Он… он…
— Я найду Филиппа.
Через пару минут Филипп обвил ее руками и притянул к себе, провел ладонью по ее волосам.
— Что случилось?
Она рассказала им. Как пыталась убить Керна. Как он исцелился. О другом поцелуе. О его словах на прощание, что все скоро закончится.
Когда она закончила, они долго молчали. Но Марен ощущала гнев Филиппа. Он был в его дыхании, в напряжении его рук вокруг нее.
— Мы не можем допустить, чтобы что-то произошло с королем, — сказала Кира.
Филипп поднялся с пола и протянул руку Марен.
— Я назначу кого-то скрытного следить сегодня за его комнатой. Завтра он поедет на охоту. Там будет Керн и несколько других. Я бы сам поехал, но Дарик попросил меня отправиться с отрядом и проверить проблемы на юге. Керн знает это и начнет подозревать, если у меня резко изменятся планы. Но я пошлю кого-то из стражи. Дарик будет окружен людьми, что должны уберечь его.
— И нам нужно решить, что делать после этого, — сказала Кира.
Филипп нахмурился.
— Дарик не позволит страже всюду с ним ходить. А я не могу все время быть с ним.
— А если сказать страже, что Дарик в опасности? — предложила Марен. — Сказать им, что Дарик не хочет говорить всем, чтобы вызвать тревогу, но попросил их следить.
— Это может сработать, — сказал Филипп. — Это хотя бы начало.
Марен должна была радоваться. Но действия Керна висели на ней тяжким бременем. Она не могла отогнать страх, возникший от его слов.
ДВАДЦАТЬ ВОСЕМЬ
Марен подставила лицо теплому осеннему ветру. Это был один из дней, когда холод зимы, виднеющейся на горизонте, еще не захватил землю. Солнце было высоко в небе, обещая конец зимы и возрождение жизни.
Казалось, солнце смеется над ней, потому что сейчас было сложно увидеть конец кошмара и возрождение.
— Что думаешь, Марен?
Она посмотрела на Адаре и других леди, собравшихся за столом в саду.
— Ну… — она разглядывала цветы на столе. — Думаю, красный слишком резок. Но и белое — не то, — она взяла розовую розу, чей насыщенный теплый цвет тут же привлек внимание. Это она выбрала бы для свадьбы с Филиппом. Но для Керна это слишком красиво. Она вернула цветок на стол и взяла бледно-желтую. — Думаю, эта. И бежевый — как акцент.
Кира взяла желтую и бежевую розы.
— Красиво.
— Платье Марен бежевое вместо белого, так что будет идеально… — Адаре перебил шум за ними.