Ее не могли лишить права на королевство. Не было таких законов. Она не совершала злодеяний, противных человеческой природе; не была она и пособником. Просто тихая молодая женщина из благороднейшей фамилии, счастливая мать. Властный муж вызывал в ней восхищение, которое вот-вот могло перейти в более глубокое чувство. Поэтому ей было особенно тяжело на суде — глядеть и слушать многочисленные свидетельства его леденящих кровь злодеяний.
С ней он был совсем другим. Любил угадывать ее капризы. Оберегал от невзгод. Рассказывал романтичные истории, мечтал под звездным небом… Странно — о чем может мечтать король богатой и успешной страны? А вот, у него мечты были. О новых мирах, построенных на принципах, не предполагающих жестокости. О вечном познании. О мудрости Извечного Дракона.
Все это было ненастоящим. Кроме сына, которого она ему принесла.
Арти… Артур. Ее плоть от плоти, ее смысл жизни. Первенец, самый любимый, самый дорогой. Ребенок, оставшийся единственным.
По приговору Всемировой ложи ее права на королевство признали неоспоримыми. Но сын злодея был так же признан угрозой. Ни один суд в мире не имел право вынести смертный приговор невинному ребенку — поэтому ее сына приговорили к изгнанию. Оставив, по обыкновению, Магическую Оговорку. Это «право на апелляцию» к судьбе, без которого не обходился ни один действительный приговор в ее мире. Сын мог вернуться домой, и вступить в права, только если его сможет найти слепое любящее сердце матери…
Анна думала, что не переживет вечер прощания. Арти еще не исполнилось трех; он не понимал, что происходит. Ее уверили только, что ребенок не погибнет сразу, оказавшись в чужом мире. Ему будут назначены опекуны, которые постараются из него воспитать достойного человека.
Приставам пришлось применить силу, чтобы отобрать ребенка у матери. Когда ей выкручивали руки, она потеряла сознание. Возможно, это было к лучшему — потому что к тому моменту она уже была готова отдать приказ атаковать своим стражникам. Со всеми вытекающими последствиями.
Возможно, у Озерного Королевства даже был шанс победить в борьбе со всем остальным миром — очень уж непростая ей досталась страна. Но эта борьба стоила бы сотен тысяч, а то и миллионов жизней. Загубленные семьи, дети, умершие от голода… такова цена любой войны. Если бы речь шла о жизни Арти — она бы пошла и на это. Страдала бы вместе со всеми. Сама бы вела в бой когорты. Но Магическая Оговорка, этот исчезающий, призрачный шанс на счастливую жизнь менял все. И судьба распорядилась иначе.
За преступления своего мужа, и за будущее своего народа страдала одна Королева. И, возможно, ее сын — который должен был (она в это верила) где-то в глубине души помнить тепло настоящей матери.
Возможно, Анну любили за это. А, может быть, за два десятилетия взвешенной и разумной политики, когда во главу угла ставились интересы простых подданных. Она создала внутреннюю систему справедливых судов, смогла еще сильнее укрепить экономику, сколотила крепкие международные альянсы, и возглавила их. Женщина встала во главе Озерного Королевства впервые за две с половиной тысячи лет, и народ ежедневно благословлял тот день, когда это случилось.
— Ваш чай, госпожа, — Джосс, ее адъютант, по обыкновению возник бесшумно. Двое слуг несли поднос с чайными принадлежностями: графином с подогретой водой, чашей и венчиком для взбивания.
— Благодарю, — кивнула Анна, — сегодня сделай покрепче, пожалуйста. Кажется, у меня вот-вот заболит голова.
Джосс молча склонил голову, и занялся церемонией. Анна неотрывно наблюдала за приближающимся берегом. Уже можно было разглядеть пассажирский терминал столичного порта, возле которого застыли две громадины рейсовых паромов, чьи полированные деревянные борта глянцевито блестели в просверках Звездной Радуги.
Наконец, чай был готов. По обыкновению, королева чуть прикрыла глаза, и сделала два маленьких глоточка крепчайшего койтя. Через несколько секунд в голове прояснилось; наступавшая было мигрень рассеялась грозовым облаком на горизонте. Взгляд и мысли стали прозрачными и звенящими, как хрусталь.
— Спасибо, Джосс, — кивнула она, и добавила: — Мы идем в графике?
— Да, Ваше Величество, — кивнул адъютант, — подготовка вашей речи, и открытие бала ожидаются в точном соответствии составленному Вашим Величеством расписанию.
— Хорошо, — кивнула она, — церемонимейстера и платье доставьте в мою каюту. Хочу выйти на берег уже подготовленной. Давайте обойдемся без этих параноидальных скачков по стихийным мостам, как в прошлом году.