– Не говори глупостей, – с нажимом ответил Мэтью. Голос его предательски дрогнул. – Без сомнения, лорд просто узнал новости от кого-то из наших родственников в Уайзе. Никто ведь не пытался скрывать, что наши родители умерли. А теперь благодаря лорду у нас есть работа и кров, пусть и не совсем такие, о которых ты мечтала. Мы должны быть благодарны.
– Я понимаю. Извини, – Эйва вовсе не хотела расстраивать брата.
Рука её невольно поднялась и коснулась тонкого шрамика на левой щеке, похожего на лунный серп – едва заметной отметины, оставшейся после кори, по крайней мере, так объясняли шрам её родители. Но даже дома, в Кембриджшире, от которого до Уайза и магии было далеко, как до Луны, Эйва нередко ловила на себе странные взгляды людей, слышала шепотки о «метке фей».
Потому что раньше её отец работал заклинателем. Он владел одним из немногочисленных волшебных зеркал, которое потом осталось в Уайзе.
Воображение Эйвы отказывало, стоило ей начать об этом думать. Папа никогда не рассказывал о своей жизни в Уайзе, упомянул только, что продал магическое зеркало своему племяннику вместе с остальным имуществом, и теперь не стоит об этом вспоминать. Но что-то же произошло с ним в Уайзе, что-то, что заставило его оставить прежнюю жизнь и начать новую. Что может побудить человека переселиться со всем семейством в такое обыкновенное и неинтересное место, как Кембриджшир, если он мог бы до старости жить в последнем магическом городе во всей Британии?
Экипаж подпрыгивал на ухабах дороги, с каждой минутой приближаясь к Уайзу. Эйва от нетерпения постукивала каблуками об пол.
– А если бы папа не переехал тогда из Уайза, сейчас ты мог бы быть заклинателем.
Мэтью тихо застонал и покачал головой.
– Последний раз повторяю: мне очень нравится работать клерком. – Он сердито нахмурился. – А тебе непременно понравится та работа, которую подберёт для тебя лорд Скиннер. Мы не в том положении, чтобы позволить себе выбирать.
Эйва только пожала плечами и отвернулась к окну. Может, Мэтью и впрямь повезло получить место клерка, но ей-то предстояло стать кем-то вроде служанки. Не такой жизни она хотела для себя! Они с братом возвращались на родину, в Уайз, город магических зеркал. Если бы ей удалось отыскать отцовское зеркало… И заглянуть в него хоть разок… Кто знает, что бы она увидела по ту сторону стекла?
Но тут девочка забыла обо всех своих планах и разочарованиях, потому что экипаж вкатился на вершину холма – и сверху ей впервые открылся вид на город.
По картинкам, которые Эйве случалось видеть, она представляла Уайз сверкающим золотом и бриллиантами. Но на самом деле город выглядел как детская поделка из цветных стекол. Дома его, как в калейдоскопе, пестрели самыми разными красками, от алого переходя к зелёному и жёлтому. Узкие извилистые улицы блестели бледным серебром и издали казались влажными, как след на камне, оставленный проползшим слизняком.
Если так выглядела магия, Эйву она пока что не слишком впечатляла.
– А ты говорил, что Уайз – прекраснейший город Британии, – с упрёком обратилась она к Мэтью.
Её брат выглянул из окна. Навстречу им по дороге катился открытый экипаж, сверкавший целой радугой ярких самоцветов. У четырёх дам, ехавших в коляске, была золотистая кожа и волосы разных оттенков изумруда. Вокруг них мерцал некий туманный ореол, будто Эйва смотрела на них сквозь тонкую пелену дыма. Она потёрла глаза – но туманная аура никуда не делась. Дамы с тихим смехом помахали им руками, и от каждого взмаха в воздухе оставался золотой след.
Мэтью снял шляпу и учтиво раскланялся с ними, отчего дамы захихикали ещё сильнее.
– Всё это какое-то ненастоящее, – пожаловалась Эйва.
– Так и должно быть, это нарочно задумано, – ответил Мэтью, снова надевая шляпу. – Заклинания Дивного Народа всегда окружены цветной аурой – особенно те, что подешевле. Так сделано для забавы.
Здешний народ полагает забавным ездить в экипажах, которые кажутся размытыми? Эйва прилипла к окну, сдвинувшись на самый краешек сиденья, когда их собственная коляска выкатилась из неухоженной рощицы со слишком высокими деревьями и прогремела по каменному мосту. Несколько мгновений – и они уже ехали по центру города. Какие-то из домов по сторонам улицы были огромными и роскошными, в четыре-пять этажей, с высокими стрельчатыми окнами, но все они выглядели так, будто нуждались в капитальном ремонте под слоем сверкающих заклинаний. Были тут и явно заброшенные дома с птичьими гнёздами на каминных трубах и фасадами, заросшими диким плющом. Даже театр – как Эйва знала из книг, шестой по величине во всей стране – казался заброшенным, и афиши на нём давно выцвели от непогоды.