— Стоп! — воскликнул Шеннон. — Они же разбились!
— Да, предварительно оставив предсмертную записку. Не знаю, был ли отец Энн в курсе планов матери, но он не слезал с иглы, поэтому, скорее всего, не успел ничего понять. Её тётка рассказала мне, что произошло. Самой Энн, разумеется, никто правды не рассказывал. Тётка получила свою выгоду в виде пособия, а потом вышвырнула девочку из дома. Та, конечно, и сама была хороша. Приводы в полицию за хулиганство, проверки органов опеки из-за того, что кто-то анонимно позвонил на горячую линию. Она ненавидела тётку, а та считала её занозой в заднице.
— Мрак… — Шеннон закрыл лицо ладонями. — Грёбанный мрак…
— Да уж…
— Мы ведь сделаем всё возможное, Патрик⁈ — спросил Шеннон с надеждой в голосе.
— Мы уже делаем, Шенн, — Патрик поджал губы. — Но вот сама Энн. Она не хочет бороться. Судя по её рассказам, и не хотела по-настоящему никогда. Диагноз — не приговор, тем более, когда он не поставлен официально. Мало ли так показалось врачам. Да что говорить, Энн вообще не знала ни о каком диагнозе. С головой у неё всё было более чем нормально. Она могла обратиться в центр социальной помощи, в органы опеки, наконец. Её тётка должна была нести ответственность. Что сделала Энн? Правильно, она бунтовала, пока рядом не оказался урод, показавший ей изнанку любого бунта. Наркотики и алкоголь, с помощью которых она уходила от проблем, лакмусом проявили наследственность, сдобрив её различными осложнениями.
— Ты сейчас ведёшь к тому, что выхода нет, я так понимаю, — мрачно констатировал Шеннон.
— Есть клиники, где прорабатываются новые методики, но уж очень запущенный случай, — не стал обнадёживать его Патрик. — Я не уверен, но мы будем бороться.
— А если нет? Что её ждёт?
— Психушка, Шенн…
«Доктор Майерс, вы нужны в приёмной, срочно!» — раздалось из динамика медицинской рации. Патрик бросил быстрый взгляд на аппарат и повернулся к Шеннону.
— Прости, брат, кажется, в приёмном жарко. Надо идти. Будем наблюдать. Я сделаю запросы в специализированные клиники, когда мы полностью закончим чистку организма. Попробуем побороться, но Шеннон…
Парень поднял на друга глаза.
— Ты любишь Энн, переживаешь, я понимаю. Вот только, не клади на эту историю всю свою жизнь. Это не надо ни тебе, ни Энн. Её историю уже не переписать, так не губи свою.
— Но…
— Я знаю, о чём говорю, Шенн… — отрезал Патрик. — Разреши себе быть счастливым. Это не значит бросить её в беде. Но рушить свою жизнь не имеет никакого смысла.
Он вышел, а Шеннон ещё долго сидел в опустевшем кабинете, обдумывая услышанное. Хотелось закрыть глаза и представить, что это страшный сон, но время шло, настенные часы монотонно тикали, а сон всё не кончался.
Прислушавшись к себе, он достал телефон и купил билет на самолёт. Он сделал всё и, кажется, немного больше. Энн под присмотром, её жизнь в безопасности. А сейчас ему очень нужна передышка, много музыки и маленькая звёздная фея, по которой он безумно скучал… Если она, конечно, ещё его ждёт.
*Онейрофрения — состояние сознание, в котором настоящее и фантазии смешиваются между собой.
**Деперсонализационный синдром — это расстройство самосознания, характеризующееся стойким или периодически возникающим чувством изменения и отчуждения, раздвоения собственной личности, тела, умственных процессов.
Глава 23
Джесс отыграла последнюю песню и вышла из клуба. Вечерний воздух проникал сквозь тонкую курточку, заставляя ускорять шаг. Девушка обернула вокруг шеи толстый шарф и направилась в сторону дома. Прогуливаясь по вечернему Лондону, она размышляла о том, как круто поменялась её жизнь. Музыка сейчас занимала её большую часть. Записи песен, выступления в клубе, обсуждение будущих концертов и возможный клип. Калейдоскоп событий крутился с такой бешеной скоростью, что Джессика не могла понять, когда заканчивался один день и начинался другой. Всё было бы идеально, если бы не одно «но». Навязчивый вопрос, назойливой мухой крутившийся в голове: а хочет ли она всего этого? Любимое дело, без которого она в своё время не могла дышать, стало напоминать рутину. Порой от усталости не было сил даже открыть глаза, но нужно было ехать на студию и репетировать, чтобы хорошо выступить на каком-то благотворительном мероприятии, где её могли заметить. Учёба мгновенно отошла на второй план, и Джесс временами отчаянно скучала по библиотечным посиделкам, подготовкам проектов и простой студенческой жизни.