Это было не похоже ни на что, что я видел ранее. Множество потоков сияющего, раскаленного пламени, извиваясь, словно громадная змея на громадной скорости врезались в противницу. Рея, которая заблаговременно ушла с линии огня подальше не пострадала. А вот я… Жар был настолько велик, что я выронил оружие из рук, так как у меня задымилась кожа на ладонях, большая часть одежды и легкого доспеха просто истлела меньше, чем за три секунды. Металл на правой руке раскалился так, что я заорал от боли, когда мне начало обжигать мышцы и кости. Боль была такой сильной, что я чуть не потерял сознание, но когда увидел еще живую масочницу, что стояла обгоревшей куклой после моего удара и дышала, я зарычав от ярости кинулся к ней на подкашивающихся ногах. Война и Резня уже закончились и мои навыки не просто вернулись на прежний уровень, но временно потеряли еще два. Но меня это не остановило.
На противнице осталась только маска, шляпа и в руках жезл. Но маска была наполовину сожжена, и под ней проглядывалась обугленная плоть. Все ее тело представляло собой обугленное нечто, непонятно как стоящее на ногах. Но я чувствовал в ней жизнь. Я чувствовал, что она не просто надсадно проталкивает раскаленный воздух в угробленные легкие, но и пытается привести свой разум в порядок. Я ударил ногой в обгорелых остатках сапого ей под колено, и когда ее нога буквально расползлась от удара, и масочница упала на колено, я со всей оставшейся силы ударил правой рукой ей в лицо. Руку тут же обожгло новой волной боли до самого плеча, но я размахнувшись снова нанес удар. Левую руку я почти не чувствовал, и она висела безвольной плетью и пользоваться я ей не мог. Новый удар окончательно повалил противницу на землю и я сев на нее сверху нанес два удара ей прямо по маске, слыша после каждого омерзительный скрежет. А затем выхватил из Эфира длинный нож, и собирался воткнуть его масочнице в грудь, когда мою высокоподнятую руку схватили, и я наконец услышал звуки вокруг. Голос… Нет. Крик.
— Стой! Да стой же ты! Она мертва! Аркаша. Она уже мертва. Хватит! — услышал я, как сквозь вату голос Реи.
Я повернулся к ней, и ее глаза полные слез расширились в ужасе. Я резко повернулся к противнице, лежащей на земле подомной. Блять. Действительно. Мертва. Я попытался встать, но у меня почти получилось это сделать, но Рея силой вначале посадила меня, а затем положила спиной на все еще горячую землю.
— Майя! Где тебя черти носят! Быстрее сюда! Мигель, тоже быстро сюда! Нам надо сделать так, чтобы он выкарабкался! Быстрее, быстрее!
Я смотрел вверх и не понимал, почему она так беспокоиться. Ну переутомился. Ну обожгло немного, что уж… Я с трудом смог поднять левую руку, чтобы посмотреть уровень Энергии Мешанины на инфо-браслете, но… От браслета мало что осталось, а сама рука представляла собой довольно жалкое зрелище. Указательный и средний палец были обуглены, остальные были покрыты громадными волдырями, как и вся рука в целом. Я попробовал коснуться лица, но…
— Да не двигайся ты! Слава! Можешь его зафиксировать своими лианами? Причем желательно использовать те, которые обезболивают и обеззараживают. Так нам меньше манны тратить. Не двигайся тебе говорю! — услышал я голос Майи, прежде чем мои глаза закрылись и я погрузился в темноту.
Я открыл глаза в темноте. Было прохладно и лес вокруг был полон самых разных звуков. А потом пришла боль. Я застонал, и тут же, палатку наполнил свет, заставив зажмуриться.
— Ох. Ты очнулся. Это хорошо. Ну ка, дай посмотреть на твое лицо, — услышал я голос Майи.
Я увидел ее лицо склонившееся надо мной, и затем почувствовал ее прохладные пальцы, коснувшиеся моего лица. Она внимательно осмотрела мое лицо, а я не сопротивлялся этому. Ее касания немного притупляли боль и мне стало полегче.
— Ну что могу сказать. Жить то ты будешь. Конечно, смазливым застранцем тебе пока не быть. Да и волосы отрастут. Но учитывая, в каких условиях над тобой работали, то выглядишь вполне неплохо. Говорить то можешь?
— Вроде могу, — хрипло прошептал я, — пить хочу.
— Погоди, сейчас я осмотрю тебя, и напою. А потом прости, но я пойду отдыхать. Я, Мигель и Рея страдали над тобой десять часов. Сколько зелий мы выпили, ты не представляешь. Пришлось даже бразильцев растрясти на все зелья восстановления.
Пока она говорила, она скинула с меня тонкое одеяло и пробежалась пальцами по всему моему телу, не пропуская ни сантиметра. Ее прикосновения все так же успокаивали и прогоняли боль, и поэтому я не сопротивлялся. Да и какой дурак будет сопротивляться Клирику или Целителю вовремя лечения?