Нас провели через дом, а затем вниз по дороге. В небе повис серп серебряной луны, мои выдохи покидали рот белыми облачками пара. Лед блестел на дороге, воздух жалил и холодил, отчего мои легкие покалывало при каждом вдохе. Жжение отвлекало от пульсации в руке.
Сверху донесся смех. Хозяин маскарада упырей, переполняющих террасу, выглядывал в окно дома. Кэл стоял на вершине лестницы с поднятым вверх пистолетом.
— В качестве дополнительного стимула для наших маленьких кроликов я предлагаю им невероятной щедрости приз. — Я не могла видеть его глаза с этого расстояния, но моя кожа достаточно покрылась мурашками, чтобы я поняла: он наблюдает за мной. — Если никто не поймает вас к полудню, вы останетесь нетронутыми. Никто к вам не прикоснется.
Толпа недовольно засвистела и зашипела. Кэл рассмеялся громким фальшивым звуком, подобным грому.
— Ладно, ладно, успокойтесь. В конце концов, у нас должна быть морковка. Не всегда ведь уступать первенство палке. — Он схватился за свою промежность для того, чтобы усилить акцент сказанного, и толпа рассмеялась.
— Пусть лучший, или, прошу прощения, лучшая, — кое-где в толпе раздался женский смех, — победит. Кэл нажал на курок, глухой хлопок эхом пронесся по горному хребту и вернулся к моим ушам.
— Пойдем, — Гэвин потянул меня за руку, и мы оба сорвались на бег подальше от дома.
Я посмотрела через плечо. Брианна стояла неподвижно, глядя на Кэла и скрытых под масками людей наверху.
— Брианна, давай! — закричала я.
Девушка повернулась и трусцой побежала за нами.
— В каком направлении нам двигаться? — спросила я.
— Не знаю. Просто подальше отсюда, — Гэвин взял на себя инициативу, двигаясь через стоянку, затем через открытое поле и, наконец, к линии деревьев.
Брианна отставала на несколько ярдов, но все же следовала за ним. Я не могла медлить. Мы должны были сделать это, нужно было уйти подальше и спрятаться, или просто бежать и бежать, пока солнце не окажется достаточно высоко, чтобы мы знали, что в безопасности.
Лес был темным, от месяца, практически не освещающего нам путь, толку было мало. Мы наткнулись на подлесок, не заботясь о том, какие следы оставляли, прыгая через валежник и поднимаясь на первый холм. Дом мерцал в ночи, окна ярко горели, и звуки смеха и музыки плыли по морозному воздуху. Они веселились, пока мы бежали, наслаждались жизнью перед тем, как запустить когти в нас троих и разорвать нас.
Мы добрались до вершины холма, свернув в другую сторону, и дом наконец-то исчез из поля зрения. Зная, что меня не видят, я немного успокоилась, но мы должны были продолжать двигаться и создать как можно больше расстояния между нами и домом.
Гэвин остановился и прислонился к дереву, пока мы ждали Брианну.
— Как думаешь, нам удастся спрятаться? — спросила я, всмотревшись в деревья.
Гэвин покачал головой.
— Не среди деревьев. Листьев нет, мы окажемся на виду.
Брианна уже тяжело дышала, ее щеки горели ярко-розовым румянцем от холодного воздуха. Мой трикотажный свитер не согреет ее надолго, особенно когда ветер свистел среди веток деревьев так, как сейчас. У меня замерзли те участки ног, что не были в сапогах, а ее ноги, должно быть, и вовсе заледенели. На ней были только теннисные туфли. Я сунула руки в карманы куртки, не обращая внимания на боль в предплечье, и нашла перчатки и вязаную шапку, которые ранее запихнула внутрь.
— Вот, — вручила вещи Брианне.
Ее глаза широко раскрылись.
— Сп-спасибо.
— Мы не соревнуемся, Брианна. Клянусь. Рэд солгал тебе.
Она взяла шапку и натянула ее на свои светлые волосы, которые слегка поблескивали в лунном свете.
— Я знаю. Не понимаю, зачем я все это говорила. Он только и делает, что лжет мне и… и еще много всего. — Она отвернулась, надевая перчатки.
— Все нормально. Это сложно. — Я скользнула ледяными пальцами в ботинок и вытащила лезвие, прежде чем сунуть его в карман. — Но мы должны держаться вместе и продолжать двигаться. Сможешь это сделать?
— Да. Думаю, что смогу.
— Хорошо.
— Возьми мои. — Гэвин вытащил из кармана пальто кожаные перчатки и вручил их мне.
— Нет, все в порядке. Я могу просто засунуть руки в карманы, когда они замерзнут. Надевай.
Он покачал головой и посмотрел на меня.
— Я могу сделать то же самое. Давай бери. По крайней мере, на мне есть штаны. Это уравняет наши шансы.
Он был не прав. Его ноги в белых льняных пижамных штанах были защищены от пронзительного ветра не больше, чем мои голые, но я взяла перчатки, чтобы пресечь дальнейший спор. Нам нужно было двигаться.