Повернув направо, он вышел на служебную полосу.
Столкновение было почти клише, за исключением того, что двое мужчин и одна женщина нападали на инопланетянина, а принуждение к сексу не имело значения. Один торчал из макушки, а другой из нижней части лица, дышащие и говорящие хоботы Дейзары беспомощно корчились. Большие темные глаза, сосредоточенные на безволосом яйцевидном черепе, были выпучены еще больше, чем обычно. Женщина легко держала его гибкие руки за спиной. Ужас был почти таким же крупным на его лице и в его разуме, как яркий эпидермальный макияж, предпочитаемый ему подобными. Его одежда была взрывом ярких цветов. Несмотря на крайние страдания, эмоции инопланетянина легли на сознание Флинкса, что-то вроде бледной паники.
Роясь в поясной сумке, которую они сняли с жертвы, двое мужчин-головорезов спорили о маленьком, искусно сделанном устройстве связи дейзаранского производства. Они остановились в перестрелке только тогда, когда заметили высокую стройную фигуру, спокойно наблюдавшую за ними. Флинкс почувствовал замешательство, быстро сменившееся уверенностью.
— Вентиляция, гость, — прорычал один из мужчин.
Свободная рука его спутника вытащила из-за нагрудного ремня оружие. «Выбирай или проиграешь, угловатый».
Легко удерживая руки Дейзары, женщина резко кивнула в сторону незнакомца. — Он просто большой ребенок, Вайнакс. Игнорируй его." Пока инопланетянка боролась, она вывихнула оба бескостных запястья. Дейзара захныкал неловким булькающим звуком.
— Отпусти его, — тихо сказал Флинкс. Спасите невинного человека, спасите галактику. Сначала всегда маленькие шаги, часто говорила ему Мать Мастиф. Почему он ввязался? Сотни, тысячи подобных мелких конфликтов, несомненно, разыгрывались по всей этой бродящей гнойности планеты. Зачем вставлять себя в это?
Потому что он мог, он знал, вздыхая про себя. Потому что даже будучи незаконно и аморально генетически модифицированным, он представлял цивилизацию, а троица, настороженно наблюдавшая за ним, представляла что-то другое.
Мужчина с оружием приготовился стрелять. Флинкс знал это, даже несмотря на то, что держатель пистолета не сказал ни слова. Его намерения были очевидны в волне бурных эмоций, которые поднимались, как магма, в его разуме. Так что Флинкс ответил, как он научился делать за последние несколько лет. Выросший со способностью читать эмоции других, он постепенно приобрел, если не освоил, сопутствующую способность проецировать их.
Страх заменил ярость в уме его потенциального убийцы. Страх и полная паника. Внезапно расширив глаза, закаленный боец выпустил пистолет из пальцев и отшатнулся назад, его взгляд остановился на равнодушной фигуре, маячащей перед ним. Изначально стройный и безобидный, в воображении убийцы высокий молодой человек внезапно приобрел ужасающие размеры. Здесь было что-то, чего следует бояться, чего следует избегать, от чего следует убегать так быстро, как только могут его ноги. Что именно это было, он не мог сказать. Это упущение озадачило, но не отговорило его от быстрого отступления. Его спутники посмотрели на него так, словно он внезапно сошел с ума.
— Вайнакс, что за…? Увидев в совершенно новом свете рыжеволосого юношу с оливковой кожей, стоящего у входа в служебный проход, другой человек начал тянуться за своим оружием. Темно-зеленые глаза переместились, чтобы встретиться с его собственными.
Любое осторожное, хладнокровное, собранное рассмотрение конфронтации исчезло, когда непреодолимый ужас охватил человека. Все, о чем он мог думать, это уйти, бежать, уйти куда-нибудь подальше от того места, где он был. Крутясь, он карабкался и в слепом ужасе брел по служебной дороге вслед за своим соотечественником. Оба мужчины стонали и болтали, словно одержимые призраками.
Это оставило их спутницу одну. Удерживая сбитого с толку Дейзару, она уставилась на Флинкса, как будто один из высеченных изваяний монолитов Сауна внезапно появился на служебном пути и с грохотом понесся к ней. Как бы она ни смотрела, она не могла увидеть ничего, что могло бы вызвать паническое бегство ее обычно напористых коллег. Что сделало небрежное одобрение Флинкса