— Тщательное расследование показало, это нашими экспертами доказано — повысил чуть свой голос глава СБ — что нападение совершили эльвы.
Тут уже собрание не выдержало и загудело. Послышались возмущенные возгласы «это же война!»
— Дор Донимор, откуда вы это все знаете? — спросили его главы кланов.
— У меня есть живой свидетель — коротко ответил на эту реплику дварф — но из соображений секретности я не могу его вам предъявить. Поверьте мне на слово. Так вот он нам все рассказал, что видел. Он в это время шел с охоты и не доходя до села увидел нападение самих эльфов. Сами понимаете эта информация секретная. Если выйдет все наружу, то здесь начнется настоящая бойня, поэтому уважаемые доры, еще раз напоминаю вам о секретности нашего сегодняшнего собрания.
— Так вот, юноша видел, как Гильдор защищая свою семью выставил защитный купол, который не могли пробить эльфы — говорил дальше гном — и потом из-за этого защитного купола вырвался зверь, похожий на «Ширши» и начал рвать всех эльфов, хотя те все были в высших скафах защиты. Те быстро убрались. В связи с этим у меня вопрос к дору Гюрвилю, ваш сын маг или владел сильной ментальной иллюзией?
— Нет — был короткий ответ дора.
— Тогда получается, что Гильдор, спасая свою семью применил какой-то сильный артефакт и этот артефакт передал ему искатель по имени Джен — сказал Донимор — юноша утверждает, что Гильмор объявил этого искателя своим сыном. И по словам этого юноши этот Джен очень хороший охотник и искатель, возможно он и нашел наш Генденор. Теперь на аукционе продавался такой же точно артефакт с таким же зверем. Причем этот зверь вылезал из браслета и при проверке своими когтями порвал устаревший скаф на лоскуты. Точно такие же следы когтей мы нашли в Лесном на остатках бронескафах. Эльфы даже заволновались, когда мы нашли эти останки, но чтобы не конфликтовать с эльвами мы отдали им все останки. Глава разведки не стал всем говорить, что они незаметно для всей комиссии, спрятали один фрагмент брони, которые потом исследовали на своей станции, в лабораториях. Исследования четко показали, что это диверсионные скафы высшей защиты эльвов, так назывемые «палачи».
— Это, что же получается — сделал логический вывод Гюрвиль — мой Гильдор и этот искатель, как его Джен, живы. Выходит этот самый Джен и выставил на аукцион все эти вещи, которые взбудоражили всю Миранду.
— Совершенно правильные выводы дор Гюрвиль, в самую точку — улыбнулся широко Донимор, напоминающий оскал хищника.
— Я всегда говорил, что у нас очень умный председатель Совета — опять показал свои зубы в улыбке глава СБ — вам надо уважаемый дор Гюрвиль лишь связаться со своим сыном и прояснить все вопросы на этот счет. Не думаю, что ваш сын откажет или скажет неправду, я знаю, что с ней хорошо общается ваша дочь дора Гильнея. Ведь в честь своей любимой сестры Гильдор свою дочь назвал Гильнеей.
— Вот это да — послышался возглас из зала — никогда не мог бы подумать.
Сам глава Совета был удивлен и ошарашен не меньше остальных. Он только сейчас узнал, что его Гильнея до сих пор общается с изгнанником и немного злился на своего начальника СБ, тот своими речам загнал его в угол. Теперь никуда не денешься, надо просить дочь, чтобы связалась со своим братом. В душе он давно его простил и сильно тосковал по нему. Но его гордость, все мешала сделать первый шаг навстречу. Значит судьба, подумал председатель и вздохнув утвердительно всем кивнул. Хоть тот немного злился на своего начальника СБ, но все-таки был ему бесконечно благодарен, что благодаря некоторым обстоятельствам, он снова увидится со своим мятежным и любимым сыночком.
А, я потихоньку поднял свой бот со стоянки и тихо вылетел из города, не дожидаясь окончания аукциона. Все у меня получалось, как мне присоветовала моя Афина. Чтобы расшевелить это осиное гнездо, этот аукцион подвернулся мне очень кстати. Пришлось вбросить на продажу максимальное количество артефактов, мог и больше, их у меня, этих самых артефактов «древних» в моем пространственном кармане было немеренное количество. Конечно эти железки из гномьего тильзита были простыми драгоценными побрякушками и конечно имели свою цену, но редкими артефактами они становились только после того, как я вгонял в них разные защитные или иные плетения. Поэтому к аукциону я подошел чисто с прагматической точки зрения.