Рейо сжал зубы, бессильным жестом взмахнул рукой в воздухе. Акка вжалась в стул. Кажется, девочка была бы не против оказаться сейчас где-нибудь подальше. Мама махала руками, сигнализируя Рейо замолчать, немедленно замолчать и прекратить, наконец, свои глупые выходки. Инту и Вейно наблюдали с любопытством. Эти-то вполне могли делать ставки на то, вернется ли Рейо вообще. Он выдохнул и опустил руки.
— Ты прав, отец. Прости. Завтра я присоединюсь к армии.
Пекку повел бровями, улыбнулся.
— Ты умный мальчик, — удовлетворенно бросил он.
Рейо проснулся перед рассветом. Кажется, ему снилась фабрика — бесконечный гул, синеватое свечение, чей-то кашель неподалеку. Он быстро встал, отдернул тяжелую штору. Так и есть, небо только-только начало светлеть, даже слуги еще не встали. Идеально.
Возле дорожки у парадной двери горели ММ-фонари. Совершенно бессмысленно горели — ночи на Островах светлые, у стражников при себе лампы. И почему Рейо раньше не замечал, как часто здесь зря тратят ману? Вечно жгут, и жгут ее, лишь бы никто не подумал, что у Антелиусов недостаточно денег для бессмысленной роскоши…
Вчера он весь вечер пытался заново научиться управлять М-механизмами. Как мог, убеждал себя, что отец прав, и все скоро пройдет. Нет, не прошло — к ночи Рейо слег с невыносимой головной болью, пришлось держать у носа платок, чтобы не испачкать всю подушку. Но разве убедишь в этом отца? А даже если получится, Пекку всего лишь окончательно убедится, что его младший сын абсолютно бесполезен. Или нет, полезен, но где-нибудь на фабрике, в качестве рабочего.
За ночь же проклюнувшаяся вчера мысль дала всходы. Рейо обдумывал ее несколько часов — он не был импульсивным идиотом, что бы там ни говорили братья. Обдумывал бы и дольше, но времени совсем не осталось — через пару часов встанет отец, и тогда улизнуть точно не получится.
Рейо быстро привел себя в порядок, оделся — плотные штаны, рубаха, двубортная куртка с высоким воротом. За пределами Островов должно быть холоднее — в небе, по крайней мере — поэтому Рейо прихватил еще шарф и очки, предназначенные для пилотов леталок. В дорожную сумку он наскоро побросал то, что могло пригодиться: карты Островов и континента, кошелек, маленькую ММ-лампу, зажигалку, кое-что из имеющихся у него драгоценностей — алмазную булавку на галстук, алмазные же запонки, пара перстней с камнями. Должно хватить на первое время. Пришлось заглянуть на кухню, прихватить немного еды — мало ли, где угораздит приземлиться. С его-то везением нельзя ни в чем быть уверенным.
Во дворе стояла сонная прохлада. Под яблонями густым слоем лежали лепестки. Рейо чихнул, проходя мимо, и поспешил к стойлам, где держали тицов. В особняке, на первом этаже, уже зажегся свет. Слуги встали, еще чуть-чуть — и избежать любопытных глаз не получится.
Он быстро оседлал тица. Взлетать со двора Рейо не стал: мало ли, вдруг стражники не разберутся, кто это, и поднимут тревогу. Вместо этого он вышел из калитки, приветственно кивнул Матти (или все-таки Марти?).
— Хочу размяться немного, — пояснил Рейо, не дожидаясь вопроса. — Скоро вернусь.
Марти (или Матти?) козырнул и пожелал удачи.
Рейо провел тица по мосту до соседнего крошечного острова, влез в седло. Может, стоило написать записку на прощанье? Нет, это только дало бы понять о побеге раньше времени. Пусть хотя бы еще несколько часов все думают, что Рейо просто отправился размяться напоследок. Кроме того, единственная, с кем ему действительно хотелось бы попрощаться — Мэйя, а она сама попросила не приходить к ней больше. Так что обойдемся прощанием мысленным. Прощай, Мэйя.
Он тронул поводья, и тиц неторопливо взмыл в воздух. Сначала — на юг, вдоль островов, пока Рейо не скроется из виду. Не обязательно сразу всем знать, что он отправился на континент.
И мама прощай, я так и не рассказал тебе, каково было на фабрике, а тебе вовсе не обязательно это знать. Прощай, сестренка Акка с рыбьим взглядом, и братья прощайте — вот уж по кому не буду скучать. Прощай, отец; я честно пытался заслужить твое расположение.
Крылья ровно махали, обдавая его прохладными потоками воздуха. Внизу лежала плотная пелена туч. Время от времени среди серых клочьев мелькали зарницы. Перехватив поводья одной рукой, Рейо достал из сумки очки и шарф, кое-как нацепил на себя. Жаль, что просветов в облаках совсем не видно — не хотелось бы лететь сквозь грозу, но, видно, придется. Если повезет, к тому времени, когда отец узнает о побеге, Рейо уже успеет добраться до ближайшего города и затеряться в толпе.
Он все-таки пролетел немного вперед, подальше от зарниц. Оглядываться не стал — плохая примета. Впрочем, и вид впереди был знакомый — зеленые острова в пене цветов, ровные домики, аккуратные навесные мосты. Рейо вздохнул, дернул поводья.