Иль раньше не мог возвратиться с женою?
Быть может, преграда была на дороге?
Отец твой и мать истерзались в тревоге,
Мы тоже к богам обращались с мольбою,
Царевич, поведай, что было с тобою?"
Сатьяван: "Мы в глубь углубились лесную,
И вдруг я почувствовал боль головную.
Заснул я, ища исцеленья от боли,-
Так долго ни разу не спал я дотоле!
Мы поздно вернулись по этой причине,
И поводов нет для смятенья отныне".
Спросил старший жрец: "Неужели случайно
Прозрел твой отец? Если это не тайна,
То пусть Савитри, чей прославится разум,
Тьму ночи развеет правдивым рассказом".
"Не прячу я тайны, — царевна сказала,-
Всю правду поведаю вам от начала.
Предсказанный мудрым день смерти супруга
Пришел. Не хотела покинуть я друга.
Заснул он в лесу под листвою густою.
Вдруг Яма всесильный явился с петлею.
Связал он супруга петлею смертельной,
Понес его к праотцам в край запредельный.
Я грозного бога хвалами почтила
И пять драгоценных даров получила:
Два дара для свекра — держава и зренье;
Отцу моему — сто сынов; и даренье
Четвертое — сто сыновей мне, смиренной;
Сатьявана жизнь — пятый дар несравненный!
Четыреста лет проживем без тревоги:
Недаром обет выполняла я строгай.
Правдиво поведала вам, без пристрастья,
Как счастьем окончились наши несчастья".
Сказали подвижники: "В море страданий
Тонул царский род, погибая в тумане.
Жена, чьи поступки и помыслы святы,-
Семью властелина от смерти спасла ты!"
Воздав наилучшей из женщин хваленье,
Жрецы удалились в свое поселенье.
Вновь сели при первом дыханье прохлады
И утренние совершили обряды.
Внезапно старейшины-шалвы, все вместе,
Пришли, принесли долгожданные вести:
"Придворный убил похитителя власти,
И войско бежало, распавшись на части.
Народ в единенье Дьюматсену славит:
"Незрячий иль зрячий — пусть нами он правит!"
О царь, с этим прибыли мы из столицы,
Собрав твое войско и взяв колесницы.
Услышь славословья народа родного,
Воссядь на престоле наследственном снова!"
Упали, на облик взглянув величавый:
Вновь зренье обрел повелитель державы,
Как будто он снова и силен и молод!
Почтил он жрецов и отправился в город
В большой, запряженной людьми, колеснице,
Где место нашлось и снохе и царице.
Вновь стал он царем, а наследником трона
Сатьяван, — и страж и опора закона.
Величье его Савитри озарила,
Когда ему сто сыновей подарила,
И сто сыновей произвел Ашвапати –
Властителей царств и водителей рати.
Отца, и супруга, и свекра с свекровью
Спасла Савитри всепобедной любовью.
О богатыре Карне
На стороне кауравов сражался великий богатырь Карна, считавшийся сыном возничего. Однажды Кунти открыла ему, что он ее сын, рожденный ею от Сурьи, бога солнца, и что он должен помогать пандавам, так как они его братья. Но Карпа не захотел покинуть своего покровителя Дуръйодхану и только пообещал матери, что в грядущих битвах он пощадит всех пандавов, кроме Арджуны, — чтобы люди не подумали, что он, Карна, испугался этого прославленного, непобедимого воина.
Тайна рождения Карны раскрывается в "Сказании о чудесных серьгах и панцире".
СКАЗАНИЕ О ЧУДЕСНЫХ СЕРЬГАХ И ПАНЦИРЕ
Бог солнца является Карне в облике брахмана
...Двенадцать исполнилось лет, как расстались
Пандавы с отчизной, в изгнанье скитались.
Вот Индра решил: у Карны он попросит
Те серьги, которые праведник носит.
Как только бог солнца проведал об этом,
Явился к Карне Обладающий Светом,
А витязь, чьи серьги и панцирь блестели,
Могучий, в то время лежал на постели.
Сверкающий Сурья, в заботливом бденье,
Предстал перед сыном в ночном сновиденье,
Но в облике брахмана, что красотою
Духовною — каждой светился чертою.
Войдя, он склонился к его изголовью.
Чтоб сыну помочь, он промолвил с любовью:
"О веры защитник и правды основа,
Возлюбленный сын, ты прими мое слово!
Заботясь о детях Панду, за серьгами
Придет к тебе Индра, сверкая глазами.
Он знает, что людям ты благо приносишь,-
Всегда отдаешь, ничего ты не просишь,
Что брахмана встретить не можешь отказом:
Ты все, что имеешь, отдашь ему разом!
Как брахман, появится Индра гремящий,
Чтоб выпросить серьги и панцирь блестящий.
Ты должен быть ласков, почтителен с богом,
Однако же, под благовидным предлогом,