После всего случившегося Андрей не стеснялся в выражениях, большая ошибка в разговоре с тайцами, особенно важными. Но женщина не обиделась.
– Да, да, можете звать меня Мэу. Прошу вас, простите. У нас к вам важное дело.
– Да ну? – усмехнулся Андрей, стряхивая пыль с волос. – Расстреливать будете?
– Нет, нет, – лепетала женщина, – нужна ваша помощь.
– Вчера про помощь никто не заикался, палили сразу, и всё…
– Вчера? – удивилась Мэу. – Кто?
– Я б очень хотел это знать, – буркнул Андрей, – значит, то были не ваши?
– Нет-нет, что вы! Я же говорю, нам нужна ваша помощь.
– Кому?
– Тхаиланду.
– А конкретнее? – Огневский слегка успокоился, ему уже стало интересно.
– Тхаиланду, – тверже проговорила та. – Есть важное расследование, и у меня задание – подключить к нему вас.
– Ого… – только и ответил Андрей. Он даже забыл на время, что зол на болванов, перепугавших его и угробивших мотоцикл. Молча смотрел на нее, не зная, что и думать.
– Если вы согласны, поедем, пожалуйста, со мной. Хотя бы выслушайте, в чем дело.
Она опять начала извиняться, говорить, что виновных накажут…
– Поехали, – сказал Огневский, вздохнув. – Я всё равно теперь без транспорта. – Он кивнул на покалеченный мотоцикл, валявшийся в луже грязи. Буйвол куда-то уковылял. – С вас, кстати, ремонт.
Его Высокоблагородие
У полицейского поста Мэу с Огневским пересели в машину представительского класса. Кондиционер внутри был мощнейший, выдавал почти сибирскую температуру – явный признак того, что люди тут ездят серьезные.
Водитель молча тронулся, машина стала пробираться обратно в задушенный пробками город.
Мэу сдержанно поблагодарила за согласие, но больше ничего говорить не стала. Андрей, утомленный приключениями, откинулся на спинку кресла и попытался задремать.
Очнулся через час с лишним, когда они въезжали в зеленый и ухоженный район Дусит, считавшийся в столице привилегированным. Кроме одного из королевских дворцов, тут дома многих знатных семей, по дорогам часто ездят правительственные кортежи, а потому никого не удивляли полицейские с винтовками наперевес, постоянно дежурившие на углах улиц.
Машина заехала в ворота какой-то усадьбы, утопавшей в зеленом парке. Огневский с интересом вертел головой – в таких эмпиреях местного общества он оказался впервые. Водитель притормозил у красивого крыльца в европейском стиле, вышел и открыл Огневскому дверцу.
– Сначала вам нужно, – смущаясь проговорила Мэу, – пройти в туалетную комнату.
Андрей посмотрел на свое отражение в тонированном стекле автомобиля, и ему пришлось согласиться. Пыльные русые волосы стоят дыбом, на лице и на одежде грязь из буйволиной лужи – видок точно не для высокого общества.
В пышной уборной он вымыл лицо и волосы, отряхнул со штанов и рубахи бо́льшую часть грязи. Но когда Мэу явилась с комплектом свежей одежды, покачал головой:
– Пусть начальство увидит, как ваши «дэбины» меня отделали.
Она нахмурилась, но возражать не решилась.
Андрея провели по широкой лестнице на второй этаж, в гостиную, обставленную дорого, но без вычурности. Удобная мебель, скорее современного, чем традиционного дизайна. Огневский оценил редкое для большинства богачей чувство стиля.
На стене – большой портрет короля Пумипона. Андрею всегда нравился тайский монарх. Тонкое лицо, большие очки – прямо чеховский интеллигент…
На высоких тумбах сверкали два начищенных саксофона. Дань почтения любимому хобби нынешнего монарха – джазовой музыке. В молодости Пумипон выступал вместе с ведущими оркестрами разных стран и, говорят, имел немалый успех.
Мэу усадила Андрея в глубокое кресло перед маленьким столиком. На нем стояли кувшин воды со льдом, кофейник с подогревом на свече и ваза с фруктами.
Огневский уже час как мучился жаждой, самогон-таки дал о себе знать. Бесцеремонно налил себе стакан воды, выпил до дна и закусил ломтиком арбуза. Тот подавался по-тайски, посыпанный смесью соли, сахара и черного перца, но к этому странному сочетанию Андрей давно привык и даже успел распробовать.
Рядом стояли еще два таких же кресла, пустые. Мэу садиться не спешила, с ожиданием глядя на дверь. Она тоже успела привести себя в надлежащий вид: сменила запачканные туфли и обновила макияж, особенно резко почему-то прорисовав брови. Черные волосы, растрепавшиеся за поездку, стянула в еще более тугой узел.