• роме этого сельское население должно было предоставлять по-штанцам тачанки, оружие, продовольствие и т. п. Крестьянство было согласно идти на определенные жертвы во имя своего ос-нпбождения и изгнания смертельных врагов — помещиков, ко-шрые вернулись вместе с немцами и гетманскими властями.
Казна батьки быстро пополнялась. К середине октября он имел уже около 500 тыс. рублей, много оружия, а самое глав-нпе — поддержку крестьян. «Они все, как один, — вспоминал Махно, — плакали и умоляли: «Веди нас, батько, на врагов; мы отомстим». Видя такое настроение, я глубоко верил, что пусти Сейчас этих двести-триста человек на любой австро-венгерский "■НИ немецкий полк, они разнесут его. Не говоря уже о варто-гет-ишских частях или о карательных помещичьих отрядах»61.
Махно было уже не престижно скрываться по лесам и бал-I ям со своим отрядом, и он решил захватить Гуляйполе, сделав ши центром повстанческого движения.
Сохранилось очень мало документов, рассказывающих о бое-ш.1х действиях махновцев в этот период. Поэтому особый инте-I .’с представляет отчет Екатеринославского губернского старос-
ты министру внутренних дел Украины от 20 октября 1918 г. ( боевых действиях австрийских и гетманских войск против Мах< но в Гуляйполе*.
Одновременно с Махно развернули борьбу с оккупантами крестьяне соседних районов — Бердянского, Мариупольского Мелитопольского. Во главе партизанских отрядов стояли буду щие видные деятели махновщины Белаш, Удовиченко, Хоменкш Гончаренко и др.
«Хотя стиль борьбы Махно напоминал методы других кресты янских вожаков, — констатировал автор вышедшей в 1976 г. | Лос-Анжелесе книги по истории гражданской войны в Россщ П. Кенез,— он был более смел, более изобретателен. Используп элемент внезапности, его отряд появлялся там, где его меныш всего оокидали, а затем так молниеносно исчезал, что противник не успевал опомниться. Махно завоевал любовь и уваженш со стороны крестьянства. О нем слагали легенды. Крестьяне вв рили в то, что он все знает, и в то, что он непобедим»62.
С первых дней существования махновщины ей была присущи неоправданная жестокость и порой даже вандализм. Зачастую Махно учинял расправу над ни в чем не повинным населением Переодетые в форму державной варты махновцы проверяли крестьян на верность довольно примитивным способом — обвИ' няя их в поддержке «бандитов» и угрожая расправой. Последние, принимая повстанцев за гетманцев, клялись, что они борютеи всеми силами с бандами Махно и Щуся и до мозга костей вер ны гетману Скоропадскому. После этого махновцы беспощадне расправлялись с «изменниками». Об одной из таких операциС рассказал сам Махно: «Село Гавриловна было все на ногах Въезжая в него, мы говорили крестьянам, что мы — губернскик державная варта и тут же спрашивали: «Не бежали ли здесь бан ды Махно и Щуся?». На что получали ответ: «Мы таких бань не знаем и не слыхали». И в свою очередь спрашивали нас: «А что это по направлению Дибривок горит и что за стрельба от туда слышится?».
И когда мы им объяснили, что это мы зажгли село Дибривки за то, что они, дибривчане, бунтуют против нашего гетмана к наших союзников немцев и австрийцев, спасших нашу Украину, т< некоторые из крестьян восклицали: «Ага, так им и надо\ Там где то и наши сыновья поехали им отомстить, а то они — эти дибриа цы — организовались, и им ничего не сделаешь». Другие же, па нурив голову и тяжело вздыхая, спрашивали, «Да неужели сожа ли всю Дибривку?..».
После долгих объяснений мы узнали, что злорадно восклицал шие: «Ага, так им и надо!» — были крупные собственники, сына вья которых находились в карательных отрядах и сейчас были I Дибривках.
Поэтому было сделано распоряжение все дома этих собственен сжечь»63.
Махно внушал панический страх не столько оккупантам, сколь-, приверженцам гетманской власти. Слухи о жестокости Махно от самые невероятными. Управляющий канцелярией Екатерино-I I некого губернского старосты Уласс и его помощник Тиманов и ч.нсвно принимали помещиков, немцев-колонистов, священни-.и, старост, просто обывателей, которые с ужасом рассказыва-представителям власти о пережитом, увиденном, а еще больше пытанном.
Управляющий попытался записать для порядка приметы ата-ni:i разбойников. Получался довольно неприятный портрет: \ltixuo — маленький человечек на кривых ногах, в черных оч-. ■ > (крестьяне еще в начале революции попросили его надеть рпые очки, т. к. его взгляд наводил ужас). Сотни томов сподроб-i.iu описанием преступлений махновцев составили представители I майской администрации.