7 декабря Махно соединился с кавалерийским отрядом Марченко, прорвавшимся из Крыма. Аршинов вспоминает о состоянии Махно: «Вид разбитой, почти уничтоженной знаменитой конницы сильно потряс его»[785]. Всё нужно было начинать сначала.
Отряд махновцев по пути обрастал потерявшими было связь друг с другом партизанскими частями. Присоединялись и красноармейцы разбитых махновцами частей РККА. В начале декабря у Махно было 2,5 тысячи бойцов.
Но в это время Фрунзе разворачивал против Махно части трёх армий (в том числе двух конных). Почти все части Южного фронта обрушились на повстанцев, уничтожая по пути небольшие группы, не успевшие соединиться с Махно[786]. Огромная масса красных армий создала вокруг повстанцев практически сплошную линию фронта, двумя концами упирающуюся в берег Азовского моря. Уже понимая, что дело плохо, Махно «не унимался» и, словно дразня красное командование, у него под носом 11 декабря ворвался в Бердянск, где разгромил 3 кавполк и пленил штаб 2 запасной кавбригады во главе с комбригом.
14 декабря РККА силами четырёх дивизий (из них две кавалерийские) сомкнула кольцо окружения в районе Андреевки, в 40 верстах северо-западнее Бердянска[787]. 15 декабря красное командование докладывало в Совнарком: «продолжая наше наступление с юга, запада и севера на Андреевку, наши части после боя овладели окраинами этого пункта, махновцы, сжатые со всех сторон, сгруппировались в центре селения и продолжают упорно обороняться»[788]. Казалось, махновская эпопея подошла к концу.
Однако Фрунзе не учёл совершенно уникальных возможностей махновской армии. Н. Ефимов пишет: «Махновец… за время партизанской борьбы, а может быть также в силу своих социальных условий, развил в себе индивидуальные свойства. Махновец всюду чувствует себя самостоятельным. Даже в бою любимый его строй — лава, где предоставляется отдельному бойцу максимум самостоятельности.
Развитие в махновце свойств индивидуального бойца даёт возможность ему не терять голову в опасные минуты…»[789]
Махно мог, объяснив задачу, распустить свою армию на все четыре стороны в полной уверенности, что она соберётся в указанном пункте в тылу противника и ударит по нему. К тому же махновская армия была «моторизована» — она почти целиком могла передвигаться на конях и тачанках.
Всё это помогло махновцам 16 декабря выйти из приготовленной Фрунзе западни: «Небольшие группы махновцев уже в это время, во время боя обходили наши части и проскальзывали на северо-восток… Махновцы приблизились к деревне, открыли в темноте беспорядочную стрельбу, чем произвели удачную панику среди красноармейских частей и заставили последних разбежаться»[790]. При этом красноармейская пехота дралась нехотя.
Махновцы прорвались на Конские Раздоры, но 16 декабря были снова окружены у Федоровки. 18 декабря Фрунзе докладывал о разгроме Махно Ленину[791]. В это время, погрузившись на тачанки, ядро махновцев вышло на оперативный простор.
В ночь на 19 декабря только что «разгромленные» махновцы захватили штаб петроградской бригады курсантов, которые и подумать не могли, что Махно может уцелеть при такой плотности сил, обступавших его. Затем махновцы уходят на север мимо частей 42-й дивизии и 3-го конного корпуса.
При этом на сторону повстанцев переходили целые подразделения 2-й конной армии, которой командовал «беспартийный большевик» Ф. Миронов[792].
Отряд Махно двигался непредсказуемо, постоянно меняя направление и проделывая за сутки в среднем 45 вёрст. Хотя бывали и переходы в 110 вёрст[793]. Огромная воля и военное искусство командира выводили махновцев из «безвыходных» ситуаций.
Неспособность победить махновцев военным путём толкнула большевиков к наращиванию террора. 2 декабря в четырёх махновских уездах был установлен жесточайший режим чрезвычайного положения. Расстрел угрожал всем, кто укрывает махновцев или даже выходит из дома после 10 часов вечера. Ключевые пункты района были заняты сильными красными гарнизонами[794]. 5 декабря был отдан приказ проводить поголовные обыски, расстреливать не сдавших оружие крестьян, накладывать контрибуции на сёла, в черте которых производились нападения на красные части[795]. «Выкорчевывание» махновщины затрагивало и тех, кто перешёл на сторону компартии. Так, в конце декабря «революционная тройка» в Пологах арестовала весь ревком и часть его расстреляла на том основании, что члены ревкома служили у Махно в 1918 г. (то есть в период войны с немцами)[796].
791