На предложенный ему Врангелем союз Махно, безусловно, дал свое согласие и действительно помогал Врангелю работой мелких атаманов, как, например, Ященко.
Но это согласие и этот союз фактически выливались в следующую форму: «Пока у большевиков есть чрезвычайки, мы с ними будем вести войну, как с контрреволюционерами. Врангель также против чрезвычаек и обещал нас не трогать».
Вот это заявление Махно и послужило версией считать союз его с Врангелем заключенным, но союз этот был чисто «махновский».
Такой союз, если бы он в действительности существовал, дал бы Врангелю настоящих бойцов из крестьянской среды, несомненно, выполнивших бы приказ Махно, а главное, привел бы к тому, что в Крыму, да и везде, где был Врангель, не существовали бы «зеленые».
Махно понимал, что удовлетворить в то время крестьянство не могла ни одна власть, считающая себя государственной, поэтому он предпочитал показывать вид о желании заключить союз с Врангелем и одновременно вел переговоры с Советской властью о своем поступлении к ней на службу.
Врангелю он передавал, что не прочь получить генеральский чин, а коммунистам указывал на свои заслуги перед революцией, обещая, как революционер, сохранить нейтралитет до окончания борьбы большевиков с Врангелем, а под шумок этих переговоров грабил и тех и других, причем его «братва» получала на этот раз жалованье из карманов убитых комиссаров.
В Крыму, у Керчи, в каменоломнях, по всем деревушкам на Еникале, а также от Темрюка до Тамани ютились «зеленые», и все они считали себя только махновцами и редко коммунистами.
Яд махновщины проник слишком далеко, и справиться с ним было не под силу государственной власти.
Союз Махно с Врангелем, как и переговоры Махно с большевиками, был только коварной двойственной уловкой. Это был чисто махновский союз, как раньше с Григорьевым, Советской властью и Петлюрой.
В союзники кому бы то ни было Махно не подходил, а его фраза: «Мы еще подурачим генералов, а с ними и коммунистов», — говорила сама за себя.
АРМИЯ МАХНО
К концу 1919 года все, что группировалось вокруг Махно, носило одно общее название: «Армия имени Батьки Махно».
Основное боевое ядро армии, наиболее активное, служащее как бы кадром, из которого потом развертывались отряды, пополненные крестьянами, состояло из:
1) личного штаба и конвоя Махно численностью до 300 человек. Во главе конвоя, в роли коменданта штаба, находился бывший слесарь Кийко, а начальником конвоя состоял матрос Лященко, щеголявший добытой в Екатеринославе ильковой богатой шубой даже в летнюю жару;
2) кавалерии — 1000 всадников, как это определил сам Махно, под командой бывшего вахмистра Долженко;
3) пулеметных полков, то есть ездящей пехоты — 800 тачанок с 1–2 пулеметами на каждой и по 3–4–5 человек на тачанке, считая кучера. В общем, до 3500 человек под общей командой бывшего матроса Гуро;
4) артиллерии — шесть 3-дюймовых полевых орудий с полной запряжкой и зарядными ящиками. В общем, до 200 человек под командой бывшего фейерверкера Зозули;
5) комендантских команд и других вспомогательных частей, передвигавшихся также исключительно на тачанках и иногда принимавших участие в боях; в общем, до 500 человек.
Постоянных чисто пехотных частей, санитарных учреждений и интендантских обозов в армии Махно не имелось.
Таким образом, численность постоянных сил Махно, составленных преимущественно из бывших матросов военного флота, уголовного элемента, дезертиров из Красной и белых армий, лишь в небольшом числе из крестьянской молодежи, нужно определить в 5000 человек, не считая состава реввоенсовета армии.
Кроме этих постоянных частей, имелись временные, в большинстве пехотные части, собираемые по мобилизации из крестьян. В зависимости от района мобилизация давала в одну ночь 10–15 тысяч бойцов и больше, частью с артиллерией и кавалерией. Эти части состояли исключительно из крестьян и распределялись по полкам, носящим название сел, давших контингент (Петровский, Новоспасский и т. д.).
Численный состав таких полков и их вооружение были самые разнообразные. В большинстве случаев это были самостоятельные отряды из всех трех родов оружия.
Наступательный порыв мобилизованных частей в первые дни бывал очень велик, но по мере удаления от родных сел или затяжке военных действий крестьяне «выдыхались»…