Вы не говорили мне, что на самом деле его зовут «Ханзо»… Довольно неожиданно.
- Хорошо, хорошо, дак что вы хотели сказать, Вице-президент Хаттори Ханзо?
- Пожалуйста, зовите меня Хаттори Гиобу!
- Но ведь это же твой семейный официальный титул.
- Титул сейчас не имеет значения. Школа уже признала имя «Хаттори Гиобу»! ... Хотя нет, речь сейчас совсем о другом.
- Это причина твоей излишней формальности?
- Ну хватит, Мари - Ханзо имеет пару принципов, от которых он не откажется.
Все взгляды обрались на говорящую Маюми.
Не тебе бы это говорить.
Но Маюми, похоже, было всё до лампочки.
А может она просто не думала об этом.
Что более интересно – почему Хаттори ничего её в ответ не сказал.
Его реакция немного отличалась от той, если бы он просто не привык к манере речи Президента.
А ведь Хаттори спокойно мог спорить с Мари. Тацуя подумал, что довольно интересно сравнивать выражения его лица тогда и сейчас.
И конечно только при условии, что он сам являлся зрителем данного разговора.
Однако время на эту роль ему отводилось совсем немного.
- Ватанабе-сенпай, я хочу затронуть тему назначения учеников на вакантный пост в Дисциплинарном Комитете.
Кровь, являющаяся главной причиной раскрасневшегося лица Хаттори, полностью отхлынула. Он смог успокоиться, хотя это выглядело как в каком-то замедленном мультфильме.
- Что?
- Я возражаю против назначения этого ученика 1-го года обучения на должность в Дисциплинарном Комитете.
Когда Хаттори говорил своё мнение, то казался самим воплощением спокойствия, хотя скорее всего, он просто хорошо сдерживал свои эмоции.
Мари немного сморщила брови. Тацуя не мог сказать, что чувствовала она: удивление или раздражение.
- Что за чушь? Президент Саегуса выдвинула Шибу Тацую-куна на эту должность. И даже если она это сделала словесно, но именно ей принадлежит право назначать на посты.
- Я слышал, что он сам пока не согласен с этим решением. Так что это дело считается нерешенным, пока он сам не будет согласен.
- Это решать самому Шибе Тацуе-куну. Президент уже сказала своё слово. А последнее слово за ним, а не за тобой.
Взгляд Мари был направлен на Хаттори, пока она это говорила.
А Хаттори ни разу не посмотрел на Тацую. Даже правильней будет сказать, что он игнорировал его присутствие.
Наблюдая за их спором, Сузуне внешне не волновалась, в отличии от Азусы, а Маюми сидела на своем кресле с абсолютно нечитаемой традиционной улыбкой на своем лице.
Миюки смотрела в Терминал с лукавым изображением на лице. Однако, похоже, она была на волоске от эмоционального взрыва. Думая о разных причинах, и Азуса, и Тацуя были очень взволнованы.
- Тем более, ранее не было прецедента, то что Сорняка выбирали в состав Дисциплинарного Комитета.
Хаттори использовал очень унизительный термин. Услышав его, Мари слегка приподняла брови.
- Это - запрещенное слово, Вице-президент Хаттори. Оно запрещено Дисциплинарным Комитетом. И ты имеешь наглость говорить его прямо передо мной, главой Дисциплинарного Комитета?
Услышав то ли выговор, то ли угрозу Мари, а может быть и то и другое – Хаттори не выразил никаких признаков слабости.
- Можешь запрещать его, сколько тебе захочется. Или ты хочешь наказать 1/3 всех учеников этой школы? Различия между Цветками и Сорняками обозначены в самой школьной системе, и признаны самой школой. И всё из-за разницы в их способностях. Члены Дисциплинарного Комитета обязаны подчинять учеников, нарушающих Школьный Устав. И Сорняку не по силам выполнение данной задачи.
На гордое заявление Хаттори, Мари ответила холодной улыбкой.
- То, что Дисциплинарный Комитет делает ставку на личные способности учеников – правда. Но эти способности выражаются по-разному. Если нам нужна подавляющая сила – я её обеспечу. Даже если против меня выступят 10 или даже 20 учеников – я сама с ними справлюсь. В этой школе единственные, кто могут сражаться со мной 1 на 1 это: Президент Саегуса и Лидер Группы Управления Клубами – Дзюмондзи. Ты говоришь, что нам не нужны люди со слабым боевым потенциалом. Ты что, хочешь вызвать меня на дуэль, Вице-президент Хаттори?
Мари сказала это, потому что была уверена в себе и своих боевых способностях. Однако, немного уступив этому невероятному напору, Хаттори не хотел отступать.
- Не во мне проблема, а в том – как он сможет приспособиться к выполнению задач.
И кое-что в этом предложении было верным. Ученики второго потока с более слабыми способностями не могли отвечать требованиям Дисциплинарного Комитета, где были очень требовательны к ним. Это в основном и было главной причиной, почему до сих пор ни один ученик второго потока ни разу не входил в состав Дисциплинарного Комитета.
И, тем не менее, уверенность Мари превзошла все ожидания Хаттори.
- Разве я не говорила, что способности проявляются в разных формах? Тацуя-кун может читать Последовательность активации и понимать, какая магия будет использована.
- … Что ты сказала?
Услышав невероятные подробности, Хаттори не смог удержаться от вопроса. Для него подобное было не что-то невообразимое - он просто отказывался в это верить.
Понимать Последовательность активации. Это просто немыслимо.
Для Хаттори именно это и являлось «здравым смыслом».
- Другими словами, до того как магия будет использована – он уже будет знать что за магию использует противник.
Однако её ответ не менялся. Для неё это – была правда, и Мари не сомневалась в том, что она говорила.
- В соответствии с нашими правилами - в зависимости от типа используемой магии меняется и наказание. К сожалению, если мы будем прерывать Последовательность активации так, как это делает Маюми, то мы никогда не поймем, что за магию хотели использовать. А если мы будем ждать завершения активации, то тогда мы попросту опоздаем. Безопасней всего – прерывать вызов магии во время формирования Последовательности активации. Без доказательств обвинения, единственное что мы можем сделать – это обвинить их в использовании магии и назначить им легкое наказание. Но с Тацуей, мы сможем различить тех, кто использует опасную магию.
- … Но если он увидит нарушение правил и не сможет остановить вызов магии…