— Ты сама этого хотела…
— Я уже не знаю, что делать, — Лиза схватила телефон. — Женьке позвонить…
— С ним решила посоветоваться?
— Мне срочно надо отвлечься от ситуации… Я поняла! Сделаю вид, что ничего не было. Подумаешь, разок перепихнулись, с кем не случается?
— А как же твоя идея отбить его у бабы?
— Да тупая была идея. Просто прихоть. Пускай живет и радуется. Тетке, можно сказать, повезло: нашла себе молодого красивого мужика, вытащила его из неприятностей — он ей будет по гроб жизни благодарен.
— Ты, по-моему, фигню всякую несешь на почве стресса. Был бы он такой признательный, не стал бы к тебе подкатываться. Ты-то понятно, на аффекте решила Гоше отомстить. А у него какие резоны этой бабе «козу строить»?
— Да, и впрямь, концы с концами не сходятся, — Лиза засунула телефон обратно в сумочку. — Нервы шалят. Все-таки я поеду к Жене. Остыну: надо все точно рассчитать.
— Да что ты опять взялась рассчитывать?
— Ин, меня эта ситуация напрягает. Дмитриев меня за Петрушку держит: никому не позволю с собой так поступать, особенно ему.
— А чем он лучше остальных?
— Тем, что загрузил своими проблемами, а я на это все повелась… Никогда ему этого не прощу!
— Чего именно?
— Цинизма. Да, он все четко рассчитал: я на него запала. Потому что он уже сто раз эту любовную историю проходил, всего навидался. Я для него — очередная игрушка. Может, чуть поинтересней, чем другие: не сразу врубилась.
— Слушай, я никак не пойму, что у него с женой. Как-то странно она себя ведет.
— Думаешь, она о его похождениях не знает? Она с ним полжизни прожила, тоже всего навидалась, потому такая спокойная: уверена, что он ее не бросит. Она для себя, наверняка, уже давно все приоритеты расставила. Ее такая жизнь устраивает.
— А то, что она чуть ли не насмерть расхлесталась?
— Ты сама сказала: несчастный случай. Это я себе просто чего-то лишнего про Гошу напридумывала. Подумала, вдруг он жене сказал, зачем квартиру покупает. Не верю. Никогда он этого не сделает. Будет парить мозги всем: мне, жене, Косте, Костиной бабе.
— А этой-то зачем?
— А зачем ему самому с сыном-наркоманом ебошиться? Пускай этим профессионал занимается. Ей к тому же платить не надо: она ради себя старается, поэтому в лепешку расшибется, чтобы Костя снова не подсел на наркоту. И еще, поди, Гоше сто раз спасибо скажет, что он Костю ей доверил.
— Лиз, брось ты все это. Тебе с этим мужиком силами тягаться сложно. Чем Женька плох? Он же все тебе прощает. И ты ему. Я же вижу: вы вместе со стороны выглядите, как семейная пара. Даже если молча сидите в разных углах комнаты.
— Гоша прав: я не могу остановиться. В этом дело. И, знаешь, ты тоже права: мне с ним тягаться почти безнадежно… Поэтому надо попытаться… Или я себя вообще уважать перестану. Вот только съезжу к Женьке. Отдохну. Он, представь себе, тоже квартиру купил, звал посмотреть, как лучше оформить. Я уже месяц тяну, а он с ремонтом не начинает. Поеду выбирать материалы. А там видно будет.
Лиза взяла на работе отпуск. Степка приравнял это событие сначала к ЧП, потом — к измене Родине. Они долго орали друг на друга, затем он еще дольше ее уговаривал: Лиза настояла на своем. И уехала на три недели к Жене.
Она не полностью отдавала себе отчет в том, зачем ей это нужно. Попробовать, что такое совместная жизнь с Женькой? Наверное. Три недели мало, но все-таки не три часа, как обычно в последнее время.
Забыть Гошу? Реально невозможно, но небольшой шанс имелся. Надо было этим воспользоваться. Костя вообще не в счет.
Может быть, действительно, начать жить по-взрослому: переехать к Женьке, родить кого-нибудь. Бросить эту собачью работу.
На эти тоскливые мысли ее натолкнуло событие, происшедшее незадолго до отъезда к Женьке.
«Привет, Аня!
Сегодня полдня проторчала в библиотеке, готовилась к интервью. У нас грядет премьера нового спектакля «Маяковки» — в Москве на декорации денег не нашли, решили с нашим театром попробовать. Наши в отделе культуры ради Гундаревой и Симоновой нашли деньги на декорации. Вообще-то правильно: через день хожу в театр, поэтому знаю все три их сценические стула, как облупленные (в буквальном смысле слова). Антреприза уедет, а декорации останутся.
Ну, это, в общем, трудовые будни.