С того момента, как женщина оставила в ящике свое послание, прошли сутки. И теперь она сидела на стуле — очень прямо, сложив руки на коленях, возле накрытого стола, в своей квартире на улице революционера Бабушкина, и смотрела на приоткрытую входную дверь.
Женщина вздрогнула, когда дверь отворилась. В коридоре горело настенное бра, и она увидела человека на пороге. Она поднялась ему навстречу, подошла и встала в двух шагах, глядя на него во все глаза.
— Здравствуйте, — сказал он хмуро и недоверчиво. — Это вы прислали мне блокнот? Откуда он у вас?
— Кай, — прошептала она сквозь горловой спазм.
И заплакала.
Глава 16. Женская логика
— Месье Егор? — улыбка на лице госпожи Блонтэ выглядела вполне доброжелательной (впрочем, кто их поймет, этих буржуев) и чуточку удивленной — так удивляются пусть и не слишком неприятному, но все же завалившемуся без приглашения гостю.
Егор смущенно кашлянул, переступая порог гостиничного номера.
— Госпожа Блонтэ, мне показалось, что в прошлую нашу встречу, в прокуратуре, вы солгали. То есть не солгали сознательно, — заторопился он, — скорее, не сказали всей правды. Вы ведь были знакомы с Юлием Милушевичем? Человеком, организовавшим похищение вашего медальона…
Она не возмутилась и не высказала удивления — даже не попыталась высказать. Жестом пригласила Егора в комнату, села в кресло напротив, отгородившись стеклянным сервировочным столиком, как ничейной полосой, закинула ногу на ногу и с олимпийским спокойствием ответила:
— Допустим. Хотя я не предполагала, что он окажется вором. Мы познакомились в Лейпциге на аукционе, два года назад.
— Он предложил вам продать медальон императора?
— Медальон императора, — медленно и внятно произнесла мадам Блонтэ, — полтора века хранился в нашей семье. После моей смерти он перейдет в собственность Национального музея Франции. Я не продала бы эту вещь ни при каких обстоятельствах.
— Однако когда медальон был украден, вы заподозрили в первую очередь Юлия…
— Откуда вы это взяли?
— Аника, есть свидетель, который видел вас у него в особняке.
— Ваш свидетель ошибается. Или лжет. Я никогда раньше не была в вашем городе, — она обворожительно улыбнулась. — Жуткая дыра. Простите, если задела ваши патриотические чувства.
— Потерплю, — буркнул Егор. — Меня интересует другое: почему Юлий не попал в поле зрения вашей полиции? Ведь у вас наверняка спрашивали, не интересовался ли кто-нибудь вашей ценностью, не хотел ли ее приобрести… Неужели вы не всплеснули руками: ах да, я припоминаю, в Лейпциге ко мне подошел некий господин из России… Почему вы этого не сделали, Аника? Вы же наверняка знали, что Юлий причастен к ограблению, — Егор помолчал. — Знаете, что я думаю? Вы позволили Юлию украсть медальон, потому что вас с ним связывает какая-то тайна. И вы настолько боялись ее разглашения, что позволили…
— Тайна? — мадам Блонтэ высокомерно рассмеялась. — Вы думаете, господин Милушевич узнал обо мне нечто ужасное? Может быть, вам лучше спросить об этом у него самого?
— Он умер, — ответил Егор. — Его отравили большой дозой мышьяка.
Аника покачала головой.
— Что ж… Наверное, мои слова прозвучат не слишком по-христиански, но… это очень похоже на божий промысел, вы не находите?
— Не знаю, — мрачно сказал Егор. — Не берусь судить. Однако, мне кажется, вряд ли Господь Бог опустился бы до примитивного яда в бокале с вином.
Аника взяла со стола пачку «Вог» и вытащила сигарету.
— Кстати, хочу спросить, месье Егор: господин следователь в курсе ваших… гм… изысканий?
— Господин следователь арестовал мою знакомую, — сухо ответил Егор.
Мадам Блонтэ стала серьезной.
— В самом деле? Против нее есть улики?
— Множество улик, — не стал скрывать Егор. — Самая серьезная из них — отпечатки пальцев на орудии преступления.
Фиалковые глаза женщины слегка затуманились.
— Значит, вот в чем дело… Вы не верите в ее виновность, и чтобы спасти ее от тюрьмы, ищете настоящего убийцу… Похвально. Представьте, я даже немножко завидую ей, вашей знакомой. В мою защиту еще никто не бросался вот так, по-рыцарски… Очень жаль, но я ничем не могу помочь. Знаете, — она усмехнулась. — У меня есть подруга, ее зовут Гортензия, она проводит автобусные экскурсии по Парижу… Она так расстроилась, когда он исчез… Расстроилась едва ли не сильнее меня. И все повторяла: «Запомни, Аника, этот медальон — живое существо. Раз он пропал — значит, теперь будет путешествовать по свету и убивать. Убивать до тех пор, пока его не найдут и не водворят на место…» Бедняжка…