— Храни вас Бог, дядя.
— Да поможет он и вам, племянница.
Для них одних эти несколько слов прозвучали сигналом тревоги. Визит каноника, редкий и в обычное время, был еще более неожиданным в канун Троицына дня, когда священнослужители были заняты подготовкой к завтрашним службам. Что он значил?
Матильда почувствовала, как сильно заколотилось ее сердце.
— У вас озабоченный вид, дядя, — заметила она с тревогой. — Мы можем узнать почему?
— Для этого я и пришел, дорогая, но, увы, моя миссия от этого не становится более приятной!
Этьен инстинктивно схватил руку жены, которую удерживал до этого момента лишь за пальцы, и она не поняла: то ли он хотел ее поддержать, то ли, наоборот, ухватиться за нее.
— Что случилось? — спросил он подергивающимися губами, что было у него признаком волнения и тревоги.
— Ужасная неприятность с вашим старшим сыном.
— Арно!
Лицо каноника казалось еще более худым, чем обычно, словно бы изменившимся изнутри.
— Он укрылся у меня, — с глубокой серьезностью проговорил каноник. — Он ранен. Я тут же оказал ему помощь и могу вас заверить, что он вне опасности. Ранение не серьезное. Гораздо серьезнее сама причина этой раны.
Он прервался, сжал губы и огляделся. — Ради Бога, дядя, что произошло?
— Я предпочел бы рассказать вам о том, что случилось, в каком-нибудь другом месте, а не здесь — подальше от любопытных ушей, которые в саду всегда могут оказаться рядом, — продолжал каноник. — Не пойти ли нам в дом?
— Поднимемся в нашу комнату, — предложила Матильда. — Там нам будет удобнее поговорить.
В распахнутые окна комнаты доносился обычный для дома шум и аромат растений, смешивавшийся с запахом дикой мяты, только что сорванной и устилавшей теперь пол.
Матильда указала канонику на свободный стул. Этьен сел на свой любимый, с высокой спинкой; его жена уселась на кровати с балдахином, покрытой той же фландрской тканью, из которой были сшиты и поднятые в этот час занавески на окнах.
— Арно ушел утром обедать к сестре, не сказав нам ничего особенного, — заявил метр Брюнель. — По нему не было видно, чтобы его что-то беспокоило. Скорее, он показался мне даже радостным. Что же все-таки произошло?
— Увы, племянник, все, что начинается со зла, никогда не приводит к добру, и вашего сына в свою очередь настиг удар, причина которого восходит к несчастью, от которого так пострадала его сестра.
— Не понимаю, — сказала Матильда. — Эти голиарды…
— Их прямой вины на этот раз нет, но тем не менее они остаются главной причиной случившегося. Вот как было дело: Арно пришел ко мне в сопровождении какого-то студента из его друзей, по имени Рютбёф, который поддерживал его, помогая идти. Действительно, ваш сын получил удар кинжалом и потерял много крови. К счастью, нож скользнул по телу, не задев ни одного органа. Я наложил повязку и уверяю вас, что эта рана быстро заживет.
— Благодарение Богу! — проговорил Этьен. — Но почему вы при этом говорите о каком-то большом несчастье?
— Потому что полученный им удар был не чем иным, как последним движением умиравшего человека… умиравшего от руки вашего сына!
— Он? Чтобы он кого-то убил? Это невозможно!
Матильде показалось, что она прокричала эти слова, но это был всего лишь какой-то сдавленный звук. Отец Клютэн скорбно глядел на племянницу.
— Имя жертвы объяснит вам все лучше всяких слов, племянница: речь идет об Артюсе Черном.
— Боже мой! Этого я и боялся! — прогремел голос Этьена, выпрямившегося при этом известии.
Его напрягшиеся морщины прорезали лоб, горько сложились вокруг рта.
— Но где же и с кем он его встретил?
— Один, в одном доме, где пытался обнаружить его следы.
Матильда предоставила мужу удивляться и задавать вопросы. Для нее же все было ясно. Так вот, значит, во что вовлекли сына ее собственные неосторожные слова!
— Все трое — Арно, Флори и Филипп — были уверены в том, что беглеца скрывает у себя Гертруда, — говорил каноник. — Уверенный в этом, ваш первенец отправился перед обедом в ту самую долину, где стоит этот дом. Он рассчитал, что придет туда точно в то время, когда гостья сестры, в свою очередь, доберется до улицы Писцов. Он был там точно в этот час. Ему показалось, что вокруг никого не было. Он перепрыгнул через забор, окружавший дом, подошел к двери, увидел, что она не заперта — это лишь подтверждало его мысль о том, что голиард прячется в другом месте, — и вошел в дом… Все эти подробности я услышал от него своими ушами… Вы знаете, что первый этаж такого дома представляет собой большую залу с кухней. Главная комната была пуста или, по крайней мере, казалась пустой, однако запахи пищи, дух человека насторожили Арно. Он уловил что-то вроде ворчания, раздававшегося со стороны кровати, стоявшей в углу, противоположном двери, через которую он вошел в дом. Занавески над кроватью были задернуты. Арно бесшумно направился к этому ложу, приподнял одно из полотнищ ткани и увидел Артюса Черного, от которого исходило невнятное ворчание и винный перегар.