Однако современная технология добычи сланцевого газа приводит к отравлению глубинных почвенных вод, часть которых постепенно поднимается к поверхности и отравляет поверхностные воды и почву, превращая территорию в отравленную зону. Из-за таких последствий в Евросоюзе добыча сланцевого газа запрещена практически во всех страна, где его можно добывать. Поэтому добыча сланцевого газа на Западной Украине привела бы к отравлению части территорий государств Евросоюза, граничащих с Украиной, а также территории Западной Украины, где настроенное антироссийски и антирусски население является главной опорой и силой майданной власти. Из-за этого могли возникнуть серьёзные проблемы с соседними европейскими странами и с жителями Западной Украины, которые по этой причине могли прекратить свою поддержку майданной власти. И, значит, начало добычи сланцевого газа на Западной Украине для сценаристов майдана должно было быть пока очень нежелательно. А с пророссийским населением Донбасса можно было не церемониться и, подавив его сопротивление, не откладывая приступить там к добыче сланцевого газа.
Зная привычки США и ожидаемый высокий уровень прибыльности при уровне цен на газ, когда происходил майдан, можно не сомневаться, что США не собирались отдать добычу сланцевого газа в Донбассе украинской стороне, а и добычу газа, и всю прибыль от этого США планировали забрать себе. Но нести ответственность за неизбежную экологическую катастрофу на Донбассе и возможное отравление прилегающих к нему территорий России главный режиссёр, конечно, вряд ли планировал. Виновным должен был остаться кто угодно, но только не он. На роль виновного во всём этом по многим причинам подходила сама Украина, тем более, что отказать режиссёру сыграть эту роль, майданная власть просто бы не смогла. А технически и организационно всё это устроить было очень просто. Так в какой-то достаточно крупной украинской нефтегазодобывающей компании нужно было создать подразделение, которое бы начало заниматься добычей сланцевого газа в Донбассе. Естественно, на американском оборудовании, по американским технологиям и с использованием американских специалистов. Юридически это подразделение считалось бы частью украинской компании, но на деле это была бы самостоятельная американская компания и руководилась ставленником США. И лучше, чтобы эта украинская компания была или полностью коммерческой, или хотя бы только частично государственной. Тогда в случае возникновения проблем и претензий к её деятельности, государственная власть Украины могла бы их переадресовать на эту компанию и сделать её за всё ответственной. А подразделение по добыче сланцевого газа можно было бы быстро вывести из состава компании и ввести в какую-то другую компанию, где она продолжила далее свою
деятельность. Подтверждением того, что такие планы были, можно считать назначение сына на то время высокопоставленного чиновника американской администрации и ярого сторонника майдана Байдена в руководство крупной украинской нефтегазовой компании.
Однако очень трудно предположить, что США могли серьёзно интересовать проблемы внутреннего газоснабжения Украины, и всё произошедшее на Донбассе было ими срежиссировано только затем, чтобы обеспечить Украину собственным сланцевым газом. Хотя, конечно, у американских сценаристов могли хотеть обеспечить Украину собственным газом, чтобы она отказалась от закупок российского газа, но такой отказ был бы только немного чувствителен для России и устраивать из-за этого на Донбассе то, что там произошло, определённо этого не стоило. Да и масштаб такой цели для стратегов США слишком мал. А значит, добыча сланцевого газа на Донбассе для отказа Украиной от российского газа могла быть только второстепенной целью, входящей в состав несравнимо более глобальной цели главных режиссёров майдана.