Я поднял глаза, храбро посмотрев ему в лицо, хотя колени почему-то тряслись:
— Спасибо, что спас, Майк. Без тебя наверняка свернул себе шею, и… прости за то, что…
Он заглянул куда-то в глубину зрачков, словно собираясь увидеть там что-то очень важное:
— Не стоит благодарности, я всегда готов помочь, ― думал, он сейчас добавит ― «не то что некоторые»… Но вместо этого прозвучало печальное:
— Забудь о прошлом…
Наверное, мне было мало пережитого унижения, иначе не спросил бы, запинаясь:
— Майки, скажи, мы смогли бы стать… друзьями?
Он осторожно посадил «пострадавшего» на место и, ничего не ответив, вернулся к Робин, демонстративно обняв её за плечи. В горле стоял ком, а от стыда хотелось провалиться на месте:
— Да что на меня нашло ― вот ведь идиот… На кой чёрт он сдался, высокомерный зас…ц. Тошнит от него, век бы не видеть, ― я открыл банку колы, прижимаясь губами к холодному металлу и старательно изображая, что любуюсь прыжками сопровождавших катер дельфинов. И, слушая, как снова «радостно» охает Кэтти, усмехнулся:
— Ну всё, дорогая, хватит ― пора нам разбежаться. Сколько можно лицемерить…
Я спустился на берег с каменным лицом ― действие лекарства заканчивалось, и больная нога уже давала о себе знать. Кэтти заботливо поддерживала меня, взглядом выискивая кого-то в толпе, и, почувствовав себя обузой, со смехом оттолкнул её, кивнув на поджидавшую на причале весёлую компанию ребят:
— Беги уж, кажется, тебя встречают…
Она беззаботно улыбнулась и, даже не подумав, как я в таком состоянии буду добираться до кампуса, прощебетала:
— Спасибо, Джо! Встретимся завтра, да?
Я кивнул, провожая прощальным взглядом её точёную фигурку, вздрогнув, когда кто-то неожиданно взял меня за руку. В голосе Майки впервые не было насмешки:
— Пошли, подвезу. Нам, вроде, по пути. Или я что-то неправильно понял, Рыжик? ― он посмотрел на мою растерянную, счастливую физиономию и обернулся к светившейся самой милой из улыбок Робин, ― ну что, возьмём его с собой, сестрёнка?