Маршалл Гелфанд, который 7 лет работал бухгалтером у Майкла, тоже получил отставку. Он якобы был слишком консервативным в стратегии инвестиций, Бранка было приказано нанять нового бухгалтера Ричарда Шермана, который также работал на Дэвида Геффена.
К лету 1990 г. у Майкла появились сомнения относительно Джона Бранка. Несмотря на многие профессиональные успехи. Неуверенность в нем усиливалась последние годы. Например, Майкл постоянно беспокоился, с кем еще работает Бранка. Фрэнку Дилео он запретил работать с другими клиентами. Но Бранка практиковал как адвокат до того, как в начале 80-х годов стал сотрудничать с Майклом. К 1990 г., помимо него, он вел дела еще 25 человек.
В 1988 г. Джон Бранка представлял Rolling Stones в их международном турне Steel Wheels. По рассказу одного из его сотрудников, Майкл позвонил ему однажды, чтобы обсудить какой-то вопрос, и тот обронил, что собирается поехать на неделю на Барбадос. Джексон хотел знать цель его поездки, и когда услышал, что деловая поездка, у него возникли подозрения. Он хотел знать, что за дела могли быть там у него. Бранка предпочел не врать и ответил, что ехал на Барбадос, чтобы встретиться с Миком. «С Миком? Ты имеешь в виду Мика Джагтера?» — допытывался Майкл и он был очень расстроен.
Бранка подтвердил, что собирался быть адвокатом Rolling Stones во время их турне. «Ну и что, это большое турне? — спросил Майкл. — Надеюсь, оно не будет таким большим, как мое, или, что еще хуже, больше, чем мое?»
Казалось, не было никакой возможности успокоить его. Он хотел знать, где будут играть Stones. Когда Бранка неохотно сказал, что они думают выступить в концертном зале Колизей в Лос-Анджелесе, Майкл забеспокоился еще больше. «В Колизее! — воскликнул он. — Колизей! Он же больше, чем Спорт-арена (где выступал я). Сколько дней? Я надеюсь, они не играют больше дней, чем я и мои братья в Доджер Стали-ум, а?» — Майкл впадал в истерику.
Когда Джон Бранка стал работать на рок-звезду Герренс Трент Д'Арби, Майкл снова заволновался. Он считал его, как и Принса, своим конкурентом. Когда Майкл попросил Бранка прекратить сотрудничество с ним. тот ответил, что. если он настаивает, сделает это. Позже Майкл позвонил Д'Арби, с которым прежде никогда не разговаривал, чтобы сообщить, что он не имеет никакого контроля над Бранка и, если адвокат решит разорвать с ним отношения как с клиентом, это будет полностью его решением, «я совершенно не возражаю против того, чтобы Бранка был твоим адвокатом». Майкл старался установить дружеские отношения с Д'Арби на случай, если когда-нибудь в будущем они решат записать совместный дуэт.
Когда Бранка узнал об этом — менеджер Д'Арби немедленно позвонил ему после разговора двух звезд. — он был одновременно разочарован Майклом и зол на него. В конце концов Бранка решил не разрывать своих деловых отношений с Д'Арби (он до сих пор его адвокат). Адвокатская фирма Бранка. к большому огорчению Майкла, в последние годы также стала официальным представителем Принса. Бранка, однако, поступил мудро, поставив дело таким образом, что не имел никакого отношения к ею счетам. Большинство наблюдателей полагали, что работать па Джексона стало, очевидно, гораздо сложнее, чем во времена Джона Бранка. Весной 1490 г.. когда Бранка решил, что ею труд, который занимает у него огромное количество времени, Джексон должен лучше оплачивать. Дэвид Геффен пред дожил, чтобы тот оставил других клиентов и работал эксклюзивно на Майкла. Причины, почему Геффен сделал это предложение, неизвестны. Но учитывая отношения между Бранка и Геффеном в последние годы, вряд ли можно заподозрить, что тот думал только о том, чтобы соблюсти интересы адвоката.
Позднее Бранка и Майкл встретились. Говорят, что Бранка тогда решил, что настало время ему получать определенную прибыль с издательской компании Джексона! Он сказал, что готов посвятить большую часть своего времени ее развитию взамен на 5% от дохода.
Джон Бранка, конечно, мог предполагать, что делать подобное предложение Майклу рискованно. Когда речь заходит об оплате его адвокатов, он становится скуп, считает, что иногда подарить «Роллс-Ройс» или дорогие часы — вполне достаточная компенсация для его советников. Мысль о том, чтобы платить им еще какие-то проценты, вызывает гнев. До сих пор Бранка получал ежемесячную зарплату. Лишь иногда при каких-то экстраординарных сделках мог обсуждаться вопрос о получении им каких-то небольших процентов. Например, после турне Victory и Bad он получил 5% от прибыли (Микки Рубин, который много лет работал на Синатру, получал по 10% от каждого турне).