Мысль, что у его отца будет ребенок от другой женщины, должна была огорчать Майкла. Это было предательство матери. После одного из шоу в Лас-Вегасе Джозеф созвал группу на собрание, где хотел обсудить замечания, которые были у него к выступлению. Он был уверен, что шоу должно продолжаться, несмотря ни на какие личные проблемы в семье. Но Майкл решил бойкотировать собрание.
Позже глава семьи Джо нашел его, бесцельно слоняющимся в казино отеля. Он похлопал Майкла по плечу. Тот оглянулся, увидел, кто это, и пошел быстрее. Отец взревел: «Какого черта!» и начал расталкивать людей, чтобы догнать сына.
«Я помню это, как сейчас, — вспоминал Стив Хак, поклонник Джексонов, который приехал в Вегас на шоу. — Майкл прятался от отца, виляя, пытаясь убежать. «Послушай меня», — требовал Джозеф. Потом схватил сына за руку. Я не знал, в чем дело, что происходит, так что мог только наблюдать». По словам Хака, Джозеф быстро и мягко говорил что-то Майклу на ухо. Тот равнодушно слушал. Потом, похоже, на середине предложения, он скинул руку отца и оттолкнул его. Никогда больше меня не трогай. Никогда! Слышишь? — Голос Майкла перекрывал грохот игральных автоматов. Люди поблизости стали оборачиваться, узнавали его, начали перешептываться. Никто не подошел.
«Никогда не представлял, что Майкл сможет повысить голос на отца, да и на кого-нибудь другого, — отметил Хак. — Я был шокирован. Похоже, он страдал. И когда закричал, это был странный звук. Как у раненого животного».
Джозеф казался потрясенным. Они смотрели друг на друга, потом отец вскинул правую руку, как будто собирался ударить сына. Это было бы не первый раз, но выражение лица Майкла ясно показало, что он будет последним. Юноша не отступил. Джо отодвинулся на два шага, не зная, что сказать.
Со слезами на глазах Майкл выбежал из переполненного казино.
Прошли годы, пока он узнал правду о романе отца и о своей единокровной сестре.
Что бы Кэтрин ни переживала в эти дни, она скрывала свои чувства, продолжала давать интервью и позировать для портретов счастливой семьи. Все Джексоны появились на обложке Ebony в декабре 1974 года. Внутри журнала фотографии запечатлели семью за завтраком, но без Джозефа. Мать выглядит несчастной; в этот период нет ее совместных с мужем фотографий. Статья отмечает, что она путешествует с группой почти везде, в то время как у ее мужа есть интересы, которые отнимают его время. Кэтрин сказала журналисту: «Семья очень сплочена между собой». «Семья должна быть сплоченной», — говорит Джо репортеру.
В это время двадцатитрехлетний брат Майкла Джекки заполнил заголовки газет, внезапно женившись на Энид Спэн, красивой девушке, частично кореянке, частично черной. Он познакомился с ней на дне рождения Хейзл Горди пять лет назад. Энид посещала школу Беверли-Хиллз (как и Хейзл), ей было всего пятнадцать, когда у нее начался роман с Джекки, который был старше на три года.
«Первый раз, когда Джекки должен был прийти ко мне домой, он позвонил и сказал, что его поверенный Ричард Ароне будет с ним, — вспоминает Энид. — Ничего, если он придет со мной? — спросил Джекки. Я ответила: «Конечно». Они пришли, Ричард сдержанно взглянул на меня, потом осмотрел наш дом. «Прекрасный дом», — сказал он. Я поблагодарила его. Он спросил, в какой школе я училась, и захотел познакомиться с моей мамой. Я представила его. Можно было подумать, что я собралась на свидание с ним».
Потом Джекки, Энид и Ричард пошли в Хэйвензерт Хаус, где мальчики репетировали. Ричард отвел девушку в сторону и сказал: «Ты знаешь, Энид, девушка, которая выходит замуж за Джексона, должна подписать брачный договор».
Энид уставилась на него, не понимая, всерьез ли он. Он не шутил. «Ну и? — спросила она. — Почему ты мне это говоришь? Джекки и я еще даже не начали встречаться». Ароне ответил: «Просто на случай, если ты собираешься за него, ты должна знать». — «Позволь мне кое-что тебе сказать, — заявила девушка адвокату. — Если я когда и соберусь за Джекки замуж, в чем теперь сильно сомневаюсь, то если простой женитьбы ему недостаточно, он мне не нужен и я его не хочу». Ароне потерял дар речи.