Майклу было безразлично, что думает отец о его намерении встретиться с Берри. На самом деле он даже не обсуждал это с ним. Он был все еще сердит на него, помня, как тот обошелся с Кэтрин, и сам принял решение. Более того, он никогда бы не рассказал братьям о своем секретном плане, зная, что они непременно попытаются отговорить его. В группе, которая гордилась тем, что действует по принципу «один человек — один голос», в таком случае могло бы возникнуть подозрение, что 16-летний брат начинает приобретать больше власти, чем ему положено по рангу.
Майкл позвонил Берри и договорился с ним о встрече в его поместье в Бел-Эйр 14 мая 1975 года. «Это был один из самых решительных поступков, которые я когда-либо совершал», — вспоминал он впоследствии.
Набравшись мужества, он прямо изложил свою позицию. «Мы все недовольны, мистер Горди, — сказал Майкл. — Вы что, хотите, чтобы мы все ушли из Motown?»
Имея многолетний опыт общения с вечно недовольными артистами, Берри, очевидно, попытался определить истинные мотивы своего оппонента; ему не могло прийти в голову, что у того не было никакого скрытного подтекста. Своим вопросом он не собирался ставить его в тупик. У него даже и в мыслях не было проявлять какую-то хитрость. Он просто хотел услышать ответ, но прямого ответа от Берри ему тогда услышать не удалось. Хотя ему понравился Майкл, он показался ему застенчивым и мягким.
Майкл вспоминал позже, что тот сказал ему: «Такой сообразительный молодой человек, как вы, должен был бы знать, что без Motown Джексоны сидели бы сейчас в своем городке Гэри, в штате Индиана». «Но это не тот ответ на мой вопрос, мистер Горди», — возразил Майкл.
На той встрече, вспоминал он позже, речь шла о том, что Motawn не разрешает братьям писать и продюсировать собственную музыку, а также вести контроль за авторскими правами. Кроме того, авторские отчисления в размере 2,7 процента ничтожно малы. Он выразил также недовольство тем, что ему не дали возможности включить свои песни в последний альбом пятерки — Dancing Machine, хотя сам он считал, что его номера могли бы значительно укрепить проект. «Если бы у меня была возможность включить в альбом хотя бы одну из моих песен, — сказал тогда Майкл, — это было бы свидетельством того, что Горди доверяет мне не только как исполнителю, но и как автору».
Услышав это, Горди пришел в некоторое замешательство. «Я уже много лет слышу это от своих музыкантов, — сказал он. — Но мы это сможем уладить. Я смог договориться со Стивом Уандером и Дайаной Росс. Я не хочу, чтобы вы, ребята, покинули Motown после всего, что я сделал для вас. Если вы считаете, что сможете добиться для себя лучших условий где-то на стороне, поезжайте туда. Но это будет неправильно и нечестно с вашей стороны».
Для Майкла Берри Горди был героем. Он уважал его и восхищался тем, как тот превратил домашних мальчиков из группы Джексонов из Гэри в суперзвезд. Он считал его одним из самых ярких деятелей, которых когда-либо встречал, и преклонялся перед ним, так как Горди, работая с Motown, добился для нее всемирного успеха. Горди был источником вдохновения для юного Майкла, который считал, что трудная ситуация с компанией могла бы разрешиться, если бы его собственный отец не был стяжателем и не имел такого скверного характера.
«Джозеф так и не привык к тому, что Берри командовал ребятами и говорил, что им следует делать, — вспоминал Смокки Робинсон. — Он никогда не был бизнесменом, делал все так, как считал нужным, и плевал на других людей. Никто не хотел иметь с ним никаких дел, и все это, конечно, накладывало отпечаток не только на Джексонов, но и на Берри и Motown. Если бы не вмешательство Джозефа, Берри уладил бы все дела с Джексонами так же, как он смог уговорить меня, Стива Уандера и всех других, кто не был доволен состоянием дел в компании, но в конечном счете решился остаться там».
— Позволь мне задать тебе вопрос, — сказал тогда Берри, по воспоминаниям Майкла. — Что заставляет тебя полагать, что ты можешь сочинить свой собственный хит?
— Я просто знаю, — ответил он.
Берри посмотрел на него с недоверием и произнес:
— Я не уверен, что это будет достаточно хорошо. Майкл на мгновение задумался и парировал: