Глава 7
Я направился к Северной кольцевой дороге. Несчастные озябшие мужчины и женщины ждали на пустой дороге автобус «Рассветный лайнер», который должен отвезти их на работу. Радиостанция All Night передала прогноз погоды: «Повсюду теплый и приятный день. Возможны лишь небольшой туман на северных холмах и небольшой ветер с запада, приносящий изредка моросящий дождь, в остальном по всей стране хорошо. Небольшой дождь в Центральном Уэльсе и гораздо более продолжительные ливни на севере, постепенно распространяющиеся на юг. Ожидаем небольшого тепла, но сегодня днем холодный фронт, развивающийся в средней части Атлантического океана, достигнет Мидленда и северо-востока, принеся снег и лед на возвышенности, а дождь, туман, снег и град будут почти повсюду. Дальнейшие перспективы сомнительны. Хорошего дня».
Или что-то в этом роде, что заставило меня задуматься, почему я оказался в этом дворце на четырех колесах, а не в постели с миссис Уипплгейт, хотя мое чувство приключений вернулось при мысли о том, что мне снова отправляться на север. Стрелка компаса качнулась, когда я свернул на Хендон и проехал мимо полицейской машины, похожей на сэндвич с джемом, припаркованной на кольцевой развязке. Один из парней-полицейских помахал рукой в знак приветствия, и я почувствовал себя королем дороги. Тот, кто ездит в пять утра, ни к чему хорошему не приедет, но я проезжал через светофоры так, как если бы у меня была кнопка управления ими на приборной панели. Возможно, они фотографировали каждую машину и передавали номерные знаки в штаб-квартиру.
Внутри заправочной станции светились огни, через стекло был виден спящий в кресле старик. Уже рассветало, когда я повернул направо на остров. Деревья были окрашены в зеленый оттенок, а обочина дороги окаймлена желто-серой травой. Я то погружался в мечты, то выплывал из них, молясь увидеть первую закусочную, обещающую что-нибудь поесть. Фасады домов маршировали навстречу из тающей тьмы.
Я сбавил скорость, предвидя попутчика, но потом вспомнил, что Моггерхэнгер сказал, что мне не следует подвозить кого-либо на его машинах. В любом случае, подумал я, у возможного попутчика, наверное, есть блохи, грязные ботинки и спрятанные бритвенные лезвия, которые так хитро режут обивку, что я не замечу повреждений, пока он не уйдет.
В заднем зеркале я увидел, что он был без багажа и в пальто. Я увидел его розовое лицо и лысину, полные негодования и страдания. Пилонные башни моста выделялись серым цветом на фоне темных облаков. Я прибавил скорость и увидел, как он слепо проклинает меня на обочине дороги. Он замахал руками, и я понял, что оставить его там было плохим делом, если не сказать, неприятным предзнаменованием, которое держало меня в унынии в течение следующих двух минут. Мне хотелось вернуться и дать ему по зубам, но от этой мысли мне стало еще хуже.
Автострада провела меня мимо Стивенэйджа (слава Богу), и недалеко от него я увидел кафе, оно было открыто. Я припарковался сбоку от пары ветхих грузовиков и убогого здания туалета и пробрался между лужами с водой. Ветер раскачивал два куска гофрированной жести возле ведра-унитаза. На востоке виднелись тускло-красные и бронзово-синие облака. Я не знаю, откуда взялся этот прогноз погоды.
В тридцати милях в том направлении Бриджит лежала, свернувшись калачиком в постели, и, как я полагал, дома была и Мария. Я пожелал им удачи и долгих лет жизни и вошел в теплое кафе.
Я заказал громадную порцию еды из яиц, бекона, колбасы, фасоли, грибов, помидоров и жареного хлеба. Водители грузовиков смотрели на меня так, будто я был куском дерьма, вылезшим из огня.
— Доброе утро, — сказал я, худшее, что можно было высказать в таком месте в такое время суток. Можно было бы сказать что угодно еще, что-то обидное или даже не по делу — но только не это. Мой тон был нейтральным, но голос ясным, так что я брал свою жизнь в свои руки. К счастью, они были слишком охвачены усталостью, чтобы издавать нечто большее, чем уклончивое ворчание. Я посчитал, что мне повезло, и оставил все как есть. Майк, владелец кафе за прилавком, выглядел так, словно умирал от голода. Он курил сигарету и держал у локтя пол-кружки холодного чая. Он налил мне в кружку чая, заваренного, похоже, из древесного угля и толкнул ее вперед. Его жена Пегги была солидной деревенской женщиной в круглых стальных очках и белом фартуке. Она даже улыбнулась, намазывая маслом мой нарезанный хлеб.