Зазвонил телефон; Эда Лу сняла трубку.
— Мистера Шейна? Одну минуту.
— Куоррелз? — без предисловий начал сыщик. — Речь идет о Ки-Гаспаре. Вы, вероятно, слышали, что этой ночью убит еще один из совладельцев.
— Нет, не слышал, — отозвался настороженный голос. — Кто?
— Дядюшка Брэд.
Эда Лу взяла пустую чашку Шейна и понесла ее на кухню.
— Слово «убит» подразумевает несчастный случай? — осведомился Куоррелз.
— Нет, беднягу оглушили бутылкой, он напоролся на нож, и затем его добили выстрелом из пистолета… Я знаю, что основой вашего интереса к острову стал некий документ — поддельная карта, указывающая местонахождение клада.
В трубке послышался короткий смешок.
— Ну, вы как-то уж слишком все упрощаете. У этого острова блестящие перспективы.
— Да, могу себе представить, на рекламу компания не поскупится, — сухо произнес Шейн. — А сами-то вы верите в существование клада?
— Как вам сказать… Если начистоту… Только прошу нигде этого не упоминать, потому что я немедленно дам опровержение… Положим, у меня на этот счет есть некоторые сомнения. Но до сих пор интуиция меня не подводила. Подобного рода сделки не могут основываться только на романтических бреднях. Мы, торговцы недвижимостью, осматриваем участок со всеми постройками и назначаем цену за акр. Если же к этому есть возможность добавить немного пиратского золота, бутылку рома и прочий антураж, причем так, чтобы все выглядело достоверно, тогда сделка становится особенно перспективной. На такое счастливое сочетание я и рассчитываю в данном случае. Надеюсь, смерть Брэда Татла не связана с островом?
— Еще как связана… Если я правильно понял вашу позицию, вы предусмотрели две возможности: либо ваши бульдозеристы наткнутся на сундук с дублонами и вы немедленно оправдаете все расходы, либо рекламная шумиха привлечет покупателей, и компания так или иначе не останется внакладе.
Эда Лу вернулась и подала Шейну еще одну чашку кофе. Тот жадно глотнул ароматной жидкости.
— Опять упрощаете! — попенял ему Куоррелз. — Хотя по сути, мне нечего возразить. Не суп, так пар над супом…
— Но вы не учли третьей возможности, — заметил Шейн. — Что вас водят за нос.
— То есть?..
— По-вашему, на репутации компании никак не отразится, если в рекламе вместо слова «романтика» будет фигурировать слово «мошенничество»?
Последовало недолгое молчание. Шейн воспользовался им, чтобы сделать еще один глоток кофе.
— Вам не кажется, что ваша фраза требует пояснений? — осторожно начал Куоррелз.
— Пока это лишь моя гипотеза, а вам нужны неопровержимые факты. Над этим еще предстоит поработать. Я — быть может, вы не в курсе — частный сыщик, и в данный момент у меня нет клиентов. Хочу предложить вам свои услуги. Насколько мне известно, в пятницу вы намерены заключить договор на покупку Ки-Гаспара. Если я до этого времени сумею вам доказать, что вы стали жертвой гнусного обмана, вследствие чего вы сэкономите миллион долларов и не выставите себя на посмешище, то ваша компания выплатит мне двадцать тысяч долларов. Идет?
Куоррелз посопел в трубку.
— Двадцать — не многовато ли? Десять я бы, пожалуй, дал.
Шейн слишком устал, чтобы торговаться.
— Ладно, десять тысяч. Возможно, все выяснится уже сегодня. Вы в Майами?
— Нет, в Атланте. Но я уже возвращаюсь.
— Договорились. Меня вы сможете найти во Дворце правосудия, в кабинете судьи Шэнана.
Куоррелз еще что-то спросил, но Шейн уже протянул трубку Эде Лу, потому что утомился ее держать.
— Майкл, — сказала экономка, — вы совсем не бережете себя. Не надо притворяться, что вы вполне здоровы — с проломленным-то черепом! Будьте паинькой, поедем к врачу. Допивайте свой кофе, а я пока выведу машину.
Голова у Шейна шла кругом. Он попытался удержать ее на месте, сжав руками виски, но от этого стены дома только еще больше зашатались.
— Глоток коньяка — и я буду в норме.
— Еще чего! Я уж и так согрешила, налив вам в кофе. Одно слово про коньяк — и на мою помощь больше не рассчитывайте!
Веки Шейна налились свинцовой тяжестью. Лицо Эды Лу расплывалось перед ним, как в воде. Нет, надо хоть немного поспать. Какой смысл являться к Шэнану в таком виде? У него должна быть ясная голова и острый глаз, чтобы суметь оценить каждую реакцию, а как он ее оценит, когда в глазах двоится? Да нет, не двоится: у этой женщины уже целых пять глаз!