Сегодня едва ли можно установить точно, каким образом Маймонид приобрел свои познания в медицинской науке. С большой долей уверенности мы можем утверждать, что начало его медицинским знаниям было положено в процессе общего образования, которое в то время предполагало всестороннее интеллектуальное просвещение молодого человека. Это требовало изучения как религиозных, так и светских дисциплин. Чтобы образование считалось полным, следовало изучить математику, астрономию, древнюю философию, ботанику и медицину — все эти науки, отметим, были наследием античной мысли. Кроме того, религиозные убеждения Рамбама вынуждали его рассматривать здоровье как непременное условие познания Бога. «Человек должен стремиться сохранить телесное здоровье и силу, — писал Маймонид в Первой книге Мишне Тора, — дабы его душа могла возвыситься и была в состоянии познать Бога». Но сразу же вслед за этим провозглашением веры он приводит тезис, который принадлежит скорее светской философии: «Ибо невозможно никому познать науки и рассуждать о них, когда он голоден или болен». Двумя этими фразами, которые следуют одна за другой, можно вчерне обрисовать образ мышления великого мудреца. Если рассматривать их в совокупности, они могут обозначить две главные темы, которые проходят красной нитью через многие сочинения Маймонида, посвященные медицине, философии и естествознанию. Кроме того, мы можем видеть в них два мотива, которыми он руководствовался в жизни: познать пути Бога и познать пути человека и мироздания. Оба эти мотива требовали одного — упорной исследовательской работы. Сам Маймонид говорил, что две эти цели вовсе не противоречат друг другу, как думают многие.
Итак, мы можем допустить, что к изучению трудов Галена и Гиппократа Рамбам приступил еще в детстве. И можно почти не сомневаться в том, что он не оставил попыток продолжить свое образование, когда семья рабби Маймона скиталась по Восточной Испании, и самым внимательным образом изучал те тексты, которые попадали ему в руки. А если мы вспомним, что он обладал исключительной способностью запоминать наизусть прочитанные книги, то можем смело допустить, что ко времени своего приезда в Марокко Маймонид был уже довольно хорошо знаком с творчеством греческих ученых. В сочинениях Маймонида можно найти намеки на то, что в Фесе он имел возможность заниматься медицинской деятельностью вместе с другими врачами, и, таким образом, возможно, получил практический опыт лечения больных. Однако с тем же успехом мы можем допустить, что до начала своей медицинской практики в Фостате Маймонид никогда не учился практической стороне клинической медицины. Впрочем, следует отметить, что такое явление было весьма распространено, и не только отдельные честолюбцы, но и многие мусульманские врачи из числа наиболее известных полагали, что для успешной врачебной практики достаточно изучить соответствующие книги, и это будет вполне достаточной подготовкой к наблюдению пациентов. По нескольким документам из Каирской генизы нам известен арабский термин, который употребляли в то время для обозначения медицинского образования; в буквальном переводе он означает «читать что-либо с кем-либо» (куара'аала'а). Впрочем, как бы ни проходил Маймонид медицинскую подготовку — лишь путем самообразования или благодаря также некоторому клиническому опыту, — можно не сомневаться в том, что он неустанно изучал труды по медицине, ведь и во всем остальном ему был свойственен неустанный поиск. Если мы вспомним, какими глубокими познаниями Маймонид обладал в других областях науки, то неизбежно придем к заключению, что ко времени его приезда в Фостат он был авторитетным знатоком не только греческих медицинских трактатов, но также сочинений мусульманских и еврейских врачей своего времени. Судя по тем трактатам, на которые он ссылается в своих трудах, Маймонид, как мы уже говорили, читал греческих авторов в арабском переводе, сделанном непосредственно с оригинала. Так он ограждал себя от неизбежных ошибок, попавших в тексты по причине пройденного ими кружного греко-латино-арабского пути.