Талмудический мудрец рабби Цадок[15] сформулировал следующий принцип (позже повторенный Маймонидом): «Не следует делать из Торы ни корону, чтобы возвеличить себя, ни лопату, чтобы копать ею»[16]. Иначе его выразил великий Ѓилель[17], который сказал: «Тот, кто пользуется [короной Торы в неприглядных целях] — сгинет». Из приверженности этому принципу мудрецы Торы того времени и последующих эпох не брали плату за свое религиозное служение и занимались разного рода светской деятельностью. Поскольку в еврейской традиции большое значение придается телесному здоровью, было вполне естественно, что многие мудрецы обратились к врачеванию как к источнику дохода. Именно так возникла связь между медицинским опытом и раввинистической мудростью, в том или ином смысле. С этих времен и вплоть до эпохи Ренессанса многие раввины были врачами. По разным оценкам, в арабский период[18] примерно половина еврейских врачей были раввинами. И не нужно забывать, что слово «рабби» происходит от древнееврейского слова «рав», означающего «учитель»[19], а слово «doctor» происходит от латинского глагола «docere» — «обучать».
В отличие от нееврейских лекарей, которые практиковали в средневековой христианской Европе и большей частью были самозванцами, а в некоторых случаях — безграмотными шарлатанами, еврейские врачи, как правило, разбирались в премудростях своего дела, ибо обучались у опытных врачей старшего поколения. Их ценили не только за знания в светских науках, но и за почет, которым они пользовались в своих общинах. А это, в свою очередь, повышало их престиж и социальное положение. И поскольку со временем богатые мусульмане и христиане все чаще стали искать помощи у еврейских докторов, те нередко представляли интересы своих единоверцев перед нееврейскими правителями. Вот почему статус еврейского врача был довольно высок даже во времена безысходного угнетения еврейского народа. Социальные позиции еврейских врачей еще более упрочились в эпоху Просвещения XVIII в., ибо ликвидация культурных барьеров способствовала социальной мобильности евреев, и интенсивность контактов между евреями и христианами возросла. В эту эпоху, когда образование в еврейской среде постепенно выходило за рамки религиозных школ, единоверцы испытывали к светски образованным врачам еще более сильное уважение. Удобно чувствуя себя и в еврейском, и в нееврейском мире, врачи считались примером для подражания, ибо достигли мирского успеха и в то же время устояли перед ассимиляцией.
Неевреи прибегали к помощи еврейских врачей по нескольким причинам. Во-первых, представлялось вероятным, что любой врач-еврей попросту более сведущ в своем деле, чем его нееврейские коллеги, особенно в христианских странах. Иные доктора добивались такой известности, что к их услугами прибегали даже властители далеких стран. Это в немалой степени способствовало тому, что простой народ был убежден: в еврейских врачевателях в самом деле есть нечто особое. Эти хитрые умники, чужаки в христианской среде, говорившие между собой на загадочном языке и взывавшие к Господу, чьи пути столь неисповедимы, являются носителями какого-то особого тайного знания, даже, быть может, оккультного, — думали в народе. Таким образом, даже опасения, вызванные их непохожестью на других, способствовали тому, что не только простонародье, но и знать нередко приписывали им наличие какого-то особого, и даже, возможно, демонического дара врачевания. Мистический ореол, окружавший образ еврейского врача, повышал его престиж и производил эффект плацебо на многих пациентов. Неудивительно, что в XIII-XIV вв. количество евреев-врачей было намного выше, чем процент евреев в общей численности населения. В первой половине XIV в. из 20 тыс. жителей Марселя евреи составляли лишь пять процентов, однако из двадцати трех врачей этого города десять были евреями.
[15]
Цадок, рабби — талмудический законоучитель первогопоколения таннаев, жил в Иерусалиме до разрушения Храма.
[17]
Гилель (конец I в. до н.э. - начало I в. н.э.) — один из наиболее значительных законоучителей эпохи Второго Храма,занимал должность главы Сангедрина.
[18]
Арабский период начинается с арабо-мусульманскихзавоеваний в VII в. В этот период все страны, расположенныемежду Персией и Испанией, попадают под власть мусульман.
[19]
Слово рав буквально означает «большой», «великий»,также «господин». Это слово, как и его форма рабби (букв. «мойгосподин») использовалась для обозначения законоучителей-таннаев и амораев, а также в качестве звания человека, получившего право возглавлять общину, заседать в суде (бейт-дине),преподавать в йешиве (то же, что раввин).