Трог, сорвавшийся с цепи ступает следом, и товарищи встречают пред собой дыру в пространстве, а вокруг огни, что созвездием горят.
– Я достоин! Вот он я! Не ждали? – бьёт в грудь безымянный, умоляя о новой жизни или смерти, – Я не Трог, а тот кто привёл его сюда!
Все охваченные шрамами лики неизвестных устремились на гостей, которые сбили песнопения, и созвездия горят уже не лазурным светом, а только кровью и сомненьем. Пульсация сильней, звенит в ушах тот зов, что говорит:
– Взирай на нас, младое чудовище, мы знаем чудеса твоего жития и каждое движение в разбитой мнеме. Мы здесь! Прямо над тобой! – Трог поднимает голубые глаза, смотря точно на дыру, что бездной смотрит на него. Ничего в ней нет, а жизнь сочится из неё. Молчание шепчет обреченным гласом, не отвечая никак безымянному, кто поворачивается на напарника, с целью получить ответ.
Люди переговариваются и не вмешиваются в действия друзей. "Я здесь! Я здесь!" – умоляет старый монстр.
– Я путь проделал, чтобы получить молчание? Дай же мне ответ! – полу-труп молча обращает внимание на монстров.
– Ты явился, Трог. – С акцентом незнакомым произносит по видимому главный в культе. – Я ждал тебя, как того, кто жаждет прошлое своё. Ты покажи свой облик зверя. – Безымянного никто не замечает и не слушает. Он в гневе начинает визжать и подходить всё ближе к бездне, которая находится высоко над полом, почти под потолком, словно звезда та начинает вращать вокруг себя планеты, пламенно-багровые созвездия окрашиваются в кислотно-зеленый цвет разрушения. Улыбка проявляется и тот смотрит точно в центр, не отрывая взгляд. Он сжимает кулаки и крепится, готовясь к своей участи. Не ведая ничего вокруг себя, пламенем горят глаза, а кожа покрывается чернотой и смоляным покровом, колени сгибаются, чудесные созвездия начинают вращаться вокруг своей любви.
– Что вы делаете с ним?! – вопит в оцепенении Трог, на лице проскакивают слёзы, а память проходит по глазам. Разум застилает неизвестность.
– С кем? – полу-мертвец хрипит. "Как это "с кем?", мать вашу?" – думается существу, кого боль и гнев выбивает изнутри. Безымянный пропадает в неизвестность, начинают петь культисты, а голос в голове звучит:
– Зови меня – Винит, я предвестник нового мира, кто стихиям даст отпор. – блаженство в речи и любовь.
Жданный гость падает на землю, не контролируя себя, кость ломается сама, хруст разносится в пространстве, цвет космических простор меняется на лазурный свет. Жадный крик бросается из сердца, тот вопит и умоляет кровь, говоря, что жажда его охватывает. Умоляет в страданиях вместе с превращением. Разум чист, контроль потерян.
– Да кто же я такой? – просит дать покой.
– Аб'баца с нами, Винит. – Поднимает глаза неизвестный, сидящий на троне. – Дайте выйти из темницы! Я свет не видел сотни лет. – Пение вновь продолжается, с сидения сходит мертвец. Под хор, он подходит к Трогу, который никак не может обратиться. Страдалец унывает, не понимая происходящего. Хватает за голову афоантропоса и смотрит в глаза.
– Ты открыл нам выход на волю!
– Олаф, вы свободны теперь, выполни свой долг. – Мягкий голос проносится по посещению, заглушая гласы певцов, в ответ улыбнувшись, главный продолжает:
– Твой дар, узри его! Теперь каждый, как ты или я, сможет познать смещение элеменаду!
– Не сможет, мертвец, ты – обычный бессмертный солдат. Твой путь ещё не окончен.
– Что? – разъярённый, он поворачивается к Винит, которая лишь вызывает спокойствие и лёгкость внутри. Певцы замолчали, – ты обманула меня!
– Ты свободен теперь, и свет солнца благоволит тебе. Ты можешь подняться наверх. Осталось лишь трёх найти неизвестных тебе, они из Традстольма сбежали. Знамёна Фортуитцев горят, подними же свои, подними же солдат.
– И что будет? скажи!
– Лишь малая часть сотворила такое с несчастным. Узри же создание. – Олаф оборачивается и видит смесь животного и человека, которое не шевелится и меркнет в глазах. – Все солдаты твои, под знаменем смерти и нового мира, поднимут глаза и увидят свободу. Бессмертные воины сильнее, Дуриты сейчас бушуют в Традстольме, а часть известная тебе засела в Могроуде. Там камни – творенье моё, они питают стихии. Возьми камень, пожри ты вапор Майнбластов! – Голос становится яростнее и чудовищнее, он грубеет и становится выше, в нем сливаются несколько звуков. – Принеси ты их мне! Глубцы слишком долго живут! Они должны быть поглощены!
– Кто они?
– Карвер и Найенаар Майнбласты! – свечение становится красным, а звёзды сияют вокруг, начиная движения по окружности. – Садрос Каис. Они сацеры трое, мощнее и сильнее мутанта рядом с тобой. Они часть мироздания! Пожри их и принеси их вапор мне! Впитать я готова их слёзы и пламя, получишь ты дар – господство над старым миром, что сумел сохранить! Ты поднимешь погибших давно, восстановишь погибший народ! Я же, сольюсь с планетой и стану пятым элеменаду! Ступай же и меч забери с пьедестала с частицей меня, это мой подарок тебе.
– Я! – хрипит позади, – я монстр теперь! – воет.
– Ты истинный лик. Ты был проклят стихией, верни же свободу! – кричит на лежащее чудовище на холодном камне. – Верни свободу себе! Вместе с нами, обрети ты покой!
– Верен буду вам... – ревёт, – но свободу мне дайте потом, – медленно поднимается на ноги, – видеть себя не хочу! – смотрит на руки, поросшие мехом и большими когтями. – Что мне сделать, мой повелитель?
– Винит, даруй ему их лица! – чудовище воплем трясёт стены в агонии. Глаза широко раскрываются и напряжение заставляет дрожать.
_____________
Ена'алис³³ – художественный перевод с еверабискха «кто здесь?».
Глава XXIII – Прощённые Ошибки
Комната в полумраке. Большое помещение, где располагался стол и большое стекло, которое выводит в соседнее, закрытое грязными стенами помещение, где сейчас никого нет. Маленькая щёлка у пола вызывала лишь жалость, только вспоминая о комнате допроса и казни, куда ведёт этот путь для крыс. Одна, почти догоревшая свеча ускользала из жизни, оставляя после себя восковые капельки, а на столе лежала двустволка с раскрытым патронником, в котором остались использованные гильзы.
Кровавые капельки испачкали всё, окропив путь от двери до стены, на которой висел вымпел. Страдающий старик, держащийся за живот, стараясь не пропускать жизнь сквозь пальцы сдавливал всё слабее и слабее, оставляя на одежде пятна, а на полу небольшую лужу. Весь бледный, увядающий он жаждал спасения, но тем не менее не мог выпустить из рук сумку, он понимал, что её нельзя отдавать в руки никому. Проведя часть жизни в одном кабинете ратуши города Портэлдо, где расположились дуриты, он и не подозревал, что так скоро попадёт в историю с сацерами, в которых толком и не верил. Тем более, знал о них слишком мало, чтобы строить теории. Перед глазами проносятся мгновения, где он встречался с разными людьми, от Садроса, заканчивая сослуживцами в ордене, где собственно он и познакомился с Каисом. Тогда они были ещё достаточно молодыми, чтобы совершать глупые и дерзкие поступки.