– М-да, – сказал Мартин, – представляю. И платят копейки.
– На джип наскреб, – улыбнулся Ларин. – Так сколько дашь?
– Эм… это же девяносто шестой?
– Да.
– Зная, как ты ездишь, дам тебе сто тысяч.
– Сто тысяч? Мартин. – Ларин подумал, что он специально дает ему в два раза больше, чем она стоила, а то и в три.
– Больше не могу. На твой «пежо» уже есть покупатель. Спрашивали как раз вчера такую. Проверенную.
Нельзя же торговаться в минус, решил Ларин. Это будет совсем некрасиво.
– Тогда отлично. По рукам.
Мартин исчез в темноте гаража. Он поднялся по лестнице в надстроенный второй этаж, скрипнули половицы. Вскоре он спустился, держа перед собой несколько пачек.
– Возьми. Пересчитай.
Ларин отсчитал каждую купюру.
– Сто, – сказал он. – Все верно!
– Ну вот, – сказал Мартин. – Теперь хватит на джип. Какая хоть марка?
Как назло, Ларин забыл абсолютно все марки джипов, ничего не приходило в голову, и он подумал, что выглядит глупо, стоя перед другом с пачками денег.
– Какой-то… кореец, – сказал он, вспомнив, что корейские автомобили недорогие и неприхотливые. Кажется, Валерик, учитель физкультуры, как-то расхваливал. Ларин тогда подумал, что название больно уж неблагозвучное.
– Кореец – это хорошо. Трудолюбивый кореец. Как и ты, – сказал Мартин. Его длинные черные волосы падали на торчащие плечи, руки, выглядывавшие из рукавов синего, в густых коричневых пятнах комбинезона, казались плетьми – болезненная худоба бросалась в глаза.
– Спасибо, друг, – сказал Дмитрий. – Документы в бардачке.
Мартин кивнул. По правде говоря, он не собирался ее продавать, потому что никакого покупателя на нее и быть не могло.
– Вот и отлично, – сказал Мартин. – Сегодня же позвоню покупателю.
Дмитрий положил деньги в сумку, пожал руку Мартину и пошел вдоль бесконечных гаражных стен. На повороте он обернулся. Мартин смотрел ему вслед.
– Какой до метро ходит? – крикнул Ларин.
– Сорок девятый автобус. Или маршрутка, – крикнул в ответ Мартин.
«Удачи тебе, друг», – подумал он.
Через пятнадцать минут ходьбы Ларин вышел на автобусную остановку. Дождавшись транспорт, он втиснулся в переднюю дверь, чтобы видеть, где выходить, но, как ни старался, определить местоположение не мог – окраины похожи друг на друга словно однояйцевые близнецы.
Спустя полчаса блуждания по закоулкам автобус наконец вздрогнул. В боковом окошке Ларин увидел знак метро. Двери с шипением открылись, он вышел, озираясь по сторонам.
Пока он высматривал на указателях, где лучше спускаться, рядом бурлил непрерывный поток людей – одетые разномастно, одни уже почувствовали дыхание весны, в легких куртках, без шапок, в наушниках, с улыбающимися лицами, другие все еще оставались в холодной надоевшей зиме – в темных тяжелых дубленках, меховых ушанках, сапогах и с такими же гнусными физиономиями.
Разобравшись с местоположением, Ларин двинулся к лестнице в метро. Он раздумывал, где лучше купить новый скейт для Олега, когда легкий толчок в спину заставил его обернуться. В тот же момент он почувствовал, как теряет равновесие, а сумка с деньгами, которую крепко держал за ручки, плавно переходит из его рук к новому хозяину. Отрывистый удар под колени подкосил тело, он вскинул руки, чтобы не упасть окончательно, но тот, кто выхватил сумку, ткнул его в грудь, и Ларин, задохнувшись от беспримерной наглости, стал заваливаться на спину – медленно, но неотвратимо, как подстреленный солдат в кино.
В это время молодой человек в черной шапке-петушке и серой куртке ловко проехал по дорожке для спуска колясок, обернулся, показал Дмитрию поднятый вверх средний палец и побежал вниз, в метро.
Глава 7
Ларин заорал.
Царапнув ногтями по мраморной плитке у входа в метро, он не дал себе полностью упасть. Откуда-то проснулась злость, но все же она не смогла поднять нетренированное тело и бросить его в погоню за вором.
– Лови его! Лови вора! – кричал он на всю улицу, но прохожие шли, не поднимая лиц от мобильников. Даже если бы он сейчас упал в обморок, у него пошла горлом кровь, никто бы не обратил никакого внимания. Парень в сером свитшоте направил мобильник и сфотографировал его, он слышал, как щелкнул затвор камеры.
«Давай отправляй в Инстаграм…» – подумал Ларин.
Он присел на ступеньку и обхватил голову руками. Это конец. Ни скейта, ни кроватки, ни машины, ничего. Он ничтожество. Самое настоящее ничтожество, не может заработать денег, даже обеспечить еще не родившегося ребенка для него – непосильная задача.