Через калитку, матюгаясь на прошедший урок географии, протиснулся Житко. Ларин узнал его со спины, широкой, как на фотографиях молодого Арнольда Шварценеггера, он злобно выговаривал, пиная жестяную банку из-под пива: «Какая… мне нах… разница, ресурсный потенциал… Мексики… совсем с ума сошла рыжая». Виктор увидел его лицо, потому что Житко вдруг осекся, – а такое с ним редко случалось, даже чуть отодвинулся, обойдя взрослых по довольно широкой дуге.
– Ты знаешь, кто это? – спросил он Ларина, когда стойкий запах «Олд Спайс» растворился в воздухе.
– Конечно. Это Глеб Житко, наш ученик из 11 «А», по совместительству, местный бандюган. На днях он отличным апперкотом вырубил одноклассника, папаша которого – главный спонсор школы. Успенский, может, слышал, мясной олигарх, марка «Чудо мяско», во всех магазинах лежит. Теперь мы гадаем, какая кара ждет качка, потому что охрана Успенского слишком жуткая, да и слухи ходят нехорошие.
Виктор посмотрел вслед Житко, тот уже взгромоздился в поджидающий его черный Гелендваген с мигалкой и абсолютно непроницаемыми стеклами, из приоткрытого водительского окошка раздался речитатив «Мальчики купили студию вскладчину…» и укатил прочь.
– Успенский? Бизнесмен? Кажется, один из его кредитов сильно просрочен, сумма приличная для обычного человека – что-то около двух миллионов долларов, но банк, который выдавал деньги, благодаря усилиям Севостьянова лопнул, Успенский надеялся, что кредит его тоже лопнул, но не тут-то было. Но… поверь мне, Житко ничего не угрожает. Я бы на месте Успенского подставил левую щеку, как завещал Матфей в Евангелии. Глава пять, стих тридцать девятый.
Ларин с недоверием покосился на Виктора: с каких пор тот стал цитировать Священное Писание.
– Глядя сегодня утром на реакцию директора, я был другого мнения. Странно, что Успенский-старший со своими костоломами не заявился на первый урок 11 «А».
– И не заявится. Говорю тебе, этот парень мог прибить Успенского, никто бы не пошевелился в радиусе МКАДа. Знаешь, кто его отец?
– Судя по комплекции, его папа носит фамилию Шварценеггер.
– Юмор – это хорошо, значит, у тебя дела более-менее, – Виктор поправил узел на безукоризненном галстуке, потом, что-то вспомнив, глянул на небо: – А звери-то пропали? Не летают?
– Они часам к десяти вечера появляются. Аппетит нагуливают.
Оттянув рукав пиджака, Виктор посмотрел на золотые часы.
– Значит… время еще есть. Так вот, папа этого пацана – один из членов комиссии, председателем которой был Севостьянов. Полковник Чижов, начальник оперативно-финансового управления ФСБ. Я видел их на стоянке, когда уезжал, сынок был за рулем черного драндулета.
Ларин ощутил, как ворот рубашки, только что свободно облегавший его шею, вдруг начал сжиматься.
– Я и не знал, что у него папаша… из органов. В журнале написано, кажется, фитнес-тренер, и фамилия другая…
– Как говорят в женской бане: сюрприз! – ответил Бойко.
– Может, стоило его предупредить?
– Кого? Качка или мясного короля?
Ларин посмотрел на дорогу, где только что скрылся черный Гелендваген. Зачем предупреждать хищников о предстоящей драке? Все равно это ничего не изменит. Будет даже лучше, если кто-то не выйдет из этой битвы в добром здравии.
– Да нет, никого. Вслух задумался, пусть сами решат.
– Еще как решат. Не сомневайся. – Виктор направился к джипу, потом приостановился, будто что-то вспомнил. – Слушай… я хотел с тобой посоветоваться… – он вновь подошел к Ларину, теперь он смотрел прямо ему в глаза, и Ларин понял, что это и есть настоящая причина его визита. – На девяносто процентов меня назначат главой комиссии… по крайней мере, моя кандидатура единственная на утверждении у Президента. Никто не хочет туда лезть, потому что не понимают, о чем идет речь. Я, признаюсь, тоже слабо в этом разбираюсь. А вот ты… другое дело.
– Я? – Ларин вздрогнул.
– Не прибедняйся. Я прекрасно знаю тему твоей диссертации.
– Нет никакой диссертации, – Ларин подумал, что Бойко достаточно глубоко копнул, раз сопоставил явление криптовалют и тему его давнишней проваленной работы.
– Я умею читать. Технология блокчейн, на которой строится система криптовалют, по крайней мере, так написано в докладе Севостьянова, что я успел прочитать, предлагает обобщенное решение задачи византийских генералов, ты же в диссертации рассматривал не только это, ты копал гораздо глубже.
– Все, что я рассматривал – давно превратилось в труху. Это невозможно… – Ларин осекся, заметив настороженный взгляд Виктора, понявшего, что он, возможно, ухватил рыбу за жабры. – Я понятия не имею как работает система, о которой ты говоришь. Я писал обобщенно, чисто теоретически. Ты можешь спросить профессора Домбровского, наверное, он уже академик, о ценности моей работы.