Виктор предполагал заплатить Дмитрию пять или десять миллионов рублей, очень хорошую сумму, равную двадцати годовым зарплатам самого высокооплачиваемого сторожа в Москве.
– Кстати… – Виктор показал рукой вперед. – А что это за парень?
Ларин обернулся и увидел Скокова, курящего на входе в школу, метрах в двадцати пяти от калитки.
– Этот… ночной уборщик на полставки. Сейчас вымоет спортзал после каратистов и пойдет домой.
– Он не будет помехой? Сам понимаешь, все секретно. Настолько, что я рискую головой.
– Через сорок минут он пойдет домой, точно не проблема. Не волнуйся, крота откопаем. Пока не представляю, как, но я постараюсь.
– Уходят довольно большие объемы важных сведений. Счета, переписки, причем в расшифрованном виде.
– Буду изучать. – Ларин протянул руку. – Нужно идти, чтобы открыть ему спортзал.
– Да… – Виктор залез во внутренний карман пиджака и вынул оттуда прямоугольник яркого пластика. – Это клубная карта японского ресторана на безлимитную доставку. Заказывай что хочешь, привезут в течение часа. Ночью и того быстрее. Чтобы не думать о еде, а сосредоточиться на деле.
Ларин взял карту, повертел ее в руках.
– Теперь понятно, откуда у тебя… – он постучал себя по плоскому животу. – Спасибо, когда много работаешь, о еде забываешь. Потом гастрит, или что еще похуже… Попробую воспользоваться.
– Закажи у них «Сифудо Харусаме», не пожалеешь.
– Слушай. – Ларин помедлил. – Ты на меня не обижайся за то, что я… не принял твое предложение. Я пишу книгу сейчас, поэтому и пошел сторожем. Дома не дадут написать, в школе, тем более.
– Книгу? – удивился Виктор. – Разве сейчас имеет смысл писать книги?
Птицы зашли на очередной круг и Виктор, наконец, заметил их краем глаза.
Он поднял голову к небу, его второй подбородок, словно кусок желе, подрагивал под массивной челюстью. Не дождавшись ответа Ларина, он сказал:
– Что это за херня у вас тут летает? Хичкок какой-то, – оглянувшись на машину, он заторопился. Вид мрачной кружащей стаи вызвал в нем не самые приятные чувства. – Я не обижаюсь. Мы же родственники. В конце концов, ты можешь и передумать. Я на это надеюсь, – он снова взглянул в небо. Птицы ушли за высотку, редеющий хвост стаи заворачивался за дом. – Я пошел, пока они машину не обосрали. Только помыл.
Он уже отошел, когда что-то вспомнил, обернулся и сказал:
– На мой телефон не звони. Я сам тебе набирать буду.
– Хорошо, – сказал Дмитрий. Дернув висящий на калитке замок, он направился к школе.
– Уже третью курю, что так долго? – Скоков вышел из тени колонны.
– Нужно кое-что поискать в логах одной организации. Зато у нас бесплатная еда из японского ресторана.
Ларин посмотрел в урну, на дне которой дымилось несколько окурков.
– Достань и положи в мусорный пакет, потом выбросишь где-нибудь подальше.
– Зачем? Я постоянно кидаю сюда окурки.
– Затем, что тебя тут быть вообще не должно.
– Ладно, как скажете. Но мне кажется, вы перебарщиваете.
– Лучше переборщить, чем десять лет шить рукавицы, не находишь?
Скоков поморщился.
– Наверное. Только не вижу связи.
– Зато я вижу. Обращай внимание на мелочи. Всегда. Кстати… тебе еще не звонили из опеки? – они вошли в школу, Ларин запер входную дверь, для проверки толкнул ее пару раз. – Идем.
– Нет, городской отключили за неуплату, а на мобильный они вряд ли будут звонить.
– Могут заявиться неожиданно и с милицией, чтобы ты не слишком бушевал, поэтому на всякий случай, – собери теплые вещи, носки и нижнее белье в спортивную сумку, пусть все время стоит в прихожей. Купи самый дешевый и маленький мобильник, вбей мой номер. Если заберут из школы, сначала привезут домой, чтобы ты собрал вещи. Могут позариться и на квартиру, тогда, конечно, дело плохо – сгноят в интернате. В любом случае пишешь мне СМС, звонить не нужно, вряд ли дадут. А дальше уже мои дела.
Они поднялись на второй этаж, ночные тени шевелились под ногами.
– Может, пронесет? – спросил Скоков. – Мало ли, не заметят… или бумаги не придут…
– Не пронесет. Это раньше, когда все было письменно, могло затеряться на почте, например. А сейчас – нет. Самое хреновое, что взломать их сеть тоже нельзя, она просто не имеет выхода в интернет. Так бы подменили данные, и дело с концом.
– Значит, они могут прийти уже завтра? Черт, хоть ты дома не живи.
– Дома не жить не поможет. В школе найдут. А сбежишь – в розыск объявят, и клеймо на всю жизнь.