Кстати… Россия.
Он поискал на столе записку от Меган, его секретарши, на которой та написала московский номер господина Артема Севостьянова, главы Комитета по банковской системе Государственной Думы. «Это что-то типа нашего Конгресса», – подписала Меган. Русский звонил вчера вечером, когда Боб присутствовал на совещании в Белом Доме как раз по вопросам стабильности и безопасности расчетов и устойчивости денежного рынка.
Барак Обама, глядя честными глазами поверх голов низкорослых сенаторов заявил, что не допустит колебаний и расшатывания доллара, а также обмана граждан финансовыми пирамидами. Он, конечно, имел в виду Бернарда Мейдоффа, основателя «Bernard L. Madoff Investment Securities LLC», который обобрал доверчивых граждан на рекордную в истории сумму шестьдесят пять миллиардов долларов, за что суд приговорил его к ста пятидесяти годам заключения. Между строк Обама подразумевал любое поползновение на финансы страны и ее граждан. «Ответом, – заявил он, – будет самая жесткая реакция компетентных органов». При этом он посмотрел на Боба Шнитке чуть дольше обычного.
Что хотел этот русский?
Боб взглянул на золотые часы «Ролекс», в Вашингтоне десять утра, значит, в Москве на восемь часов больше. Он набрал номер.
Трубку подняли после третьего гудка.
– Мистер Севостьянов? Это Роберт Шнитке, секретарь сообщила, вы набирали меня вчера вечером.
На том конце повисла пауза. Мгновение спустя, молодой голос ответил практически на чистом английском языке.
– Здравствуйте, Роберт, как поживаете?
– Отлично, – ответил Боб. – Хотя… жаль, Россия воздержалась по резолюции Совбеза ООН 1973. Как видите, мы сумели преодолеть ваше сопротивление и режим Каддафи больше не сможет продолжать гражданскую войну.
– Спасибо, что нашли время позвонить мне… – в голосе русского послышались нотки озадаченности. – Мы не всегда находим точки соприкосновения… но мой вопрос куда важнее резолюции 1973.
– Да? – сбитый с толку Боб перелистал страницу ежедневника, принявшись раскрашивать оборот квадратиками. Боб рассчитывал произвести впечатление на русского, но попал в собственную западню. Он посмотрел на американский флаг в углу кабинета, потом перевел взгляд на портрет Барака Обамы, с лица которого не сползала мальчишеская улыбка. – Буду рад помочь, если смогу.
– Вопрос касается всех нас… вы наверняка в курсе, что множество наших сограждан, скажем так, не слишком чистоплотных, выводят криминально заработанные деньги из России в западные страны. В том числе США. Мы знаем вашу щепетильность и принципиальность в данном вопросе, Роберт. Тем не менее вскоре может случиться так, что вы, так же, как и мы, не сможем больше отслеживать подобные транзакции и ловить преступников.
Боб крепче прижал трубку к уху. Неужели и они туда же?
– У нас появилась информация, что вывод криминальных средств, а также финансирование преступной и террористической деятельности может осуществляться через так называемые криптовалюты, которые невозможно отследить. Это создает определенную угрозу нашей и вашей финансовой безопасности. Никто не знает, когда и как это случится. Россия с партнерами является крупным держателем американского долга, в наших интересах, чтобы вы не рухнули, потащив весь мир к хаосу.
Севостьянов сделал паузу и Боб вставил слово:
– Полагаю, это больше угроза для вас, чем для нас. Вы просто не можете арестовать и вернуть капиталы, которые вам хотелось бы контролировать.
Севостьянов мгновенно нашел ответ.
– Господин Шнитке, ваш Конгресс и Комиссия по ценным бумагам и биржам вряд ли будут рады криминальным капиталам, с помощью которых, в том числе, осуществляется финансирование терроризма на территории Соединенных Штатов. Представьте, что вы теперь не сможете отследить получателей и отправителей ни единого доллара. Вы останетесь у разбитого корыта.
– Что вы предлагаете, господин Севостьянов? Одними словами тут не обойтись. Признаться, я разделяю вашу озабоченность, но что мы можем сделать?
Я уже кое-что делаю. И даже очень многое. А вот на что готовы вы?
– Это нетелефонный разговор, – сказал Севостьянов. – В качестве первоочередных мер мы должны скоординировать усилия по отслеживанию адептов криптовалют, их создателей и проповедников нового веяния, в дальнейшем, как нам представляется, наиболее разумный вариант заключается в их изоляции. Мы готовим ряд законодательных мер, направленных на вывод из тени рынка криптовалюты, но пока никто не понимает, что это, провести закон не представляется возможным.