— Нет, конечно. Римма терпеть не может тех родственников. Даже в генеалогическое дерево не вписала.
— А разве это достоверно?
— Деточка, ты очень наивная, — смеется Марианна, обмахиваясь веером. — Историю вершит тот, кто её пишет. Только и всего.
— Ясно, — устало вздыхаю. — А как вы относитесь к сегодняшнему балу. Я очень надеюсь на красивое платье и украшение.
— Да уж, украшений у них много. Коллекционеры те еще. Даже удивлена, что позволят одевать всем, кому ни попадя. Римма собирала эти камни по всему миру. У нее есть какая-то собственная цветовая схема. Искала то хризолиты, то раухтопазы, то рубины.
— Рубины? — заинтересовываюсь, вспоминая диадему Лымарской. — И нашли?
— Конечно, вечером всё посмотрим, — заговорщицки подмигивает.
— Жду не дождусь, — скромно соглашаюсь и отхожу к следующей группе гостей.
Периодически поглядываю на майора, который сначала так же, как и я, проводил опрос, а потом остановился рядом с бывшим тестем и около пятнадцати минут ведет беседу.
— Привет, — слышу звонкий голос сбоку.
— Привет, — мажу взглядом по светлым волосам и шелковому платью. В нос проникает тонкий, цветочный аромат духов.
— Таня, кажется? — дружелюбно спрашивает Алёна. — Или это подставное имя? Как и у Алексея?..
— Как угодно, — пожимаю плечами.
Снова опускаю взгляд в экран телефона. Прохожусь по списку, отмечая тех, кого уже опросила. В целом, к Римме Харисовне и Киму все относятся довольно ровно, без особых заискиваний и ненависти. Единственное, ругают за излишнюю расточительность и снобизм. Да я и сама это заметила.
Практически забываю, что рядом блондинка, но она снова о себе напоминает:
— Тань, а с Тимом давно работаете? Есть у него кто-нибудь?
— С кем? — нахмуриваясь, переспрашиваю.
Сдавать друг друга на задании — ни по уставу. Даже если бывшей жене. Тем более бывшей жене. Тем более если я нынешняя любовница.
— С Тимуром Ивановичем, — чуть громче добавляет Алёна.
Мимо проходящие гости оборачиваются.
Дура!..
Сложно не иметь предрассудков по отношению к блондинкам, когда они сами подкидывают на вентилятор очередные глупости.
— Не знаю, о ком вы, — отвечаю ровно.
Наблюдаю, как в нашу сторону отправляется Бойцов.
— Ну-ну, — смеется Алёна и весело замечает. — Вы прямо Мистер и Миссис Смит.
— Алёна Эдуардовна, — произносит Тимур ровно. — Какие-то проблемы?
Снова притягивает меня к себе и целует в висок.
— Нет проблем, Ти-и-им, — отвечает она обиженно и быстро передвигая туфлями на шпильках удаляется.
— Ти-и-им, — шепчу с придыханием.
Бойцов смеется басом и снова меня целует, теперь по-взрослому. Мне нравится быть его женой. Эта постоянная потребность к нему прикасаться удовлетворена в полной мере.
Званый обед проходит довольно скучно.
Римма Харисовна нудно рассказывает о том, как она работала над поиском родственников, а потом всех гостей кормят французским луковым супом, от запаха которого в моем животе начинаются спазмы, и… улитками.
Улитками, Карл! Древний казачий род! Улитками, черт возьми!..
Так как мы оба остаемся голодными, решаем до ужина съездить в кафе на трассе. По дороге обсуждаем собранную информацию и созваниваемся с ребятами из отдела.
Тимур ведет себя непринужденно. То приобнимет, то за руку возьмет. Как будто встреча с бывшей женой для него не имеет никакого значения, а мы с ним и вправду встречаемся. И я тоже расслабляюсь.
Поедая гамбургеры, скидываю туфли и забрасываю ноги на переднюю панель. Бойцов, не стараясь быть незаметным, варварски проходится тяжелым взглядом по моим ногам, упакованным в тесные джинсы.
— Совсем оборзела, — усмехается.
— Боже, как это вкусно, — шиплю, запихивая в рот последний кусок. — Ти-и-им.
Бойцов закатывает глаза. Понимает, что дразню голосом бывшей жены.
— Ти-и-им, — еще раз повторяю.
— Иди сюда, фенистилка, — хрипит Тимур, выкидывая на заднее сидение пакет с салфетками и упаковкой.
Тянет меня за локоть на себя и тут же целует. Я игриво кусаю мужские губы. Наши языки сталкиваются и здороваются впервые с сегодняшней ночи.
— Даже не знаю, как мне теперь больше нравится, — посмеиваюсь, отдаляясь. — Ти-им или Алё-ёша.
Майор хохочет и смачно бьет ладонями по моим ягодицам. Снова целует, а затем тянет руку к своей ширинке.
— Давай займем твой рот, Валерия… Ты снова больно разговорилась…
Глава 21
— Расскажи, — упираюсь лицом в небритую щеку и звонко чмокаю с оттяжкой.