Замираю на пороге от эмоций, вот уже час переполняющих душу.
В коридоре сначала появляется лицо Тимура, а затем и весь он целиком.
С присущей мне тщательностью осматриваю босые ноги, тесные синие джинсы, тугой пресс и выдающиеся мышцы на груди. Сама тоже нахожусь под перекрестным обстрелом темных глаз.
Уверена, мой заплаканный вид выдает меня с головой.
Скинув тяжелые ботинки, устряпанные в снеге, и короткую дубленку, делаю три шага вперед и припадаю холодными губами к вкусно пахнущей лосьоном после бритья шее, руки сцепляю на пояснице.
Всхлипываю неуклюже.
Моя капитуляция такая явная и абсолютная, что, мне кажется, Тимур сначала старается подобрать для нее слова, а потом трудно вздыхает, а его сердце ускоряет стук.
— Миша сказал? — спрашивает он охриплым, сонным голосом, размещая ладонь на моем затылке.
Я киваю.
Слезы сами собой марают его грудь.
Уезжает. Четыре месяца. А я?
— Отставить реветь, Завьялова.
— Эм… Ненавижу тебя. Бездушный майор.
— Ты это пришла сказать? — усмехается он, жестковато сгребая мои плечи для объятий.
— Нет, — пищу и мотаю головой. — Пришла сказать, что я тебя люблю, Бойцов.
— Ну ясно, — умиротворенно вздыхает он.
Секунды складываются в минуты, а мы все продолжаем стоять.
— Зачем ты …
Замолкаю на полуслове. С той секунды, как Миша донес до ушей планы моего любимого мужчины, я горю сразу в нескольких кипящих котлах, один из которых — чувство вины.
— У нас была проблема, и я ее решил.
Отклоняюсь.
Наши глаза сталкиваются друг с другом в немом противостоянии.
Безусловно, это самое сексуальное, что я слышала от мужчины, тем более учитывая отправную точку с моими семейными «козлиными» установками.
Но сейчас я слишком расстроена и удручена, чтобы это принять.
Тимур тянет меня на кухню. Усаживает за стол, а сам отворачивается к плите. Вид его низко посаженных джинсов мне безумно нравится. Не сводя с них глаз, сообщаю:
— Твое умение решать проблемы сильно меня раздражает, любимый.
— Ты справишься, любимая, — уверенно перебрасывает через плечо. — Я же справляюсь с твоим умением выносить мой мозг.
— Ты из-за этого собрался так далеко? — замираю.
— Не неси ерунды, Лер, — отрезает он, устанавливая передо мной тарелку с яичницей и ровно поджаренными сосисками. — Ты можешь быть какой угодно, но только неглупой. Стал бы я за тобой столько таскаться, если хотел бы свинтить?
— Не стал бы, — ворчу.
С удовольствием накидываюсь на завтрак. Тимур тоже ест, но глаз с меня не сводит.
— Останешься в отделении, — раздает приказы. — Миша с подполом за тобой присмотрят, пока меня не будет.
— Ладно, — буркаю с набитым ртом.
— Страховку на машину расширил, можешь пользоваться. Ключи на тумбочке, бензин девяносто второй, если будут проблемы, Миша знает все тонкости с ремонтом и запчастями.
Я пытаюсь справиться с удивлением и восторгом. Вскакиваю с места и усаживаюсь к нему на колени. Целую коротко в губы и пищу.
— Агриппина сказала, ты неплохо водишь, — отвечает он на мой вопрос в глазах. — Только не вляпайся и не угробь никого.
— Постараюсь, — скромно выговариваю.
Внутри предвкушение копится. Собственная машина. Я о таком и мечтать не могла, хотя водить мне нравится, и действительно, на курсах по вождению, которые я проходила от института, инструктор постоянно нахваливал и называл «прирожденным водителем».
— Спасибо, — улыбаюсь широко и беззаботно договариваю. — Теперь можешь ехать…
Тимур усмехается и поднимается вместе со мной.
— Только после прощального секса.
— Трахаться за машину? — хохоча подвизгиваю, пока он несет меня в единственную комнату.
Кидаю взгляд на аквариум.
— О, ты купил новые водоросли.
— И новых рыб… Твои сдохли.
— Ох… — вздыхаю, падая на диван и расстегивая пуговицы на кофте. — Мог бы и не говорить Тимур, я бы все равно не заметила. А теперь буду горевать по усопшим.
— Не мучай их души своими слезами, — выговаривает он философски, снимая трусы.
— Боже, — закатываю глаза. — Ты такой богохульник.
Наши шутки даже отвлекают меня от того, что через пару часов в этом городе Тимура уже не будет.
Я обязательно поплачу об этом сегодняшним вечером, а сейчас поскорее избавляюсь от одежды и принимаю вес его тела на себя. Между ног тянет так, что, кажется, оргазм уже близко, но я закусываю губу, прикрываю глаза и пытаюсь всяко-разно его отсрочить, понимая, что в данный момент мне гораздо важнее удовольствие Тимура Ивановича.