— Да, — только и сказал он.
Чарли Дементьев еще не успел надеть варежку, когда Клодах подошла и вложила что-то ему в ладонь, ласково погладив при этом. Когда они уже выходили, Клодах сказала:
— Майор Мэддок, если захотите — приходите сегодня вечером ко мне на ужин, вместе с Баникой.
Яна кивнула и махнула рукой, прощаясь, а потом повернулась и вышла на улицу, на дорожку между двумя домами. На дорожке обнаружились четыре крупные, отчаянно стонущие и завывающие собаки, привязанные длинными постромками к низким санкам.
— Забирайтесь на нарты, майор, — сказала Банни.
— Ты шутишь? Мы же все там ни за что не поместимся!
— Вы поедете на нартах, Чарли будет править, а я побегу рядом с упряжкой, — пояснила девочка. — Нам ведь только до вашего дома.
Яна присмотрелась к низеньким, довольно хрупким на вид санкам, поглядела на четырех хныкающих, но вовсю виляющих хвостами собак. Собаки сгрудились вокруг грустного, унылого Чарли Дементьева, который с потерянным видом чесал их за ушами. Морды этих псов больше походили на лисьи или даже кошачьи, чем на собачьи — по крайней мере они весьма отдаленно напоминали с виду тех собак, которых Яна видела на картинках. Шерсть у местных псов была очень густая, ноги — довольно длинные и мускулистые, а на лапах — специальные башмачки. Ни одна из собак не упускала шанса лизнуть Чарли в лицо — они делали это всякий раз, когда оказывались настолько близко, что могли до него дотянуться.
— И все-таки, как далеко до моего дома? — спросила Яна. У нее сложилось впечатление, что расстояния в этом поселении не такие уж и огромные. Как раз наоборот, все предыдущие поездки на снегоходе занимали очень мало времени.
— Это вот сюда, вниз, и только до дороги, — сказала Баника и махнула рукавичкой в соответствующую сторону. — Но вы непривычны к холоду и...
— И я — инвалид? — продолжила за нее Яна, наматывая шарф повыше, чтобы он прикрывал лицо до самых глаз. — Умирающая женщина? Но пока еще не мертвая, Рурк. Далеко не мертвая. Ты отвезешь Чарли обратно. И — Чарли!
— Да, мадам?
— Не забудь разыскать старшего сержанта Триджилла. Перескажешь ему то, что я тебе говорила.
Чарли коротко кивнул, плотно сжав губы. Баника забралась на нарты и устроилась поудобнее, готовясь ехать в качестве пассажира. А Чарли, наверное, в последний раз в жизни свистнул своим собакам, которые послушно пустились бежать в направлении космостанции.
Яна вздохнула, выпустив пушистое белое облачко пара изо рта прямо в ясное голубое небо, и, двигаясь медленно и неуклюже в своей тяжелой зимней одежде, пошла в ту сторону, где должен был находиться ее новый дом. Все равно — черт бы побрал этого Джианкарло! Если ему так хотелось, чтобы Яна для него шпионила, стоило ли тогда начинать все с выходки, которая, если бы о ней прознали, настроила бы жителей поселка против Яны — всех до единого. Нет, конечно, все же есть вероятность — хоть и исчезающе малая, — что полковник, как и Яна, понятия не имел о том, что Дементьев — местный парнишка, которому посчастливилось проходить службу на здешней наземной станции, как он и хотел. Да только Джианкарло должен был бы узнать это наверняка, прежде чем принимать скоропалительные решения. Если это назначение вообще имело хоть какой-нибудь смысл — полковник обязательно должен был проверить Дементьева, прежде чем принимать решение сместить его с должности. Ведь из-за такой вот небрежности может сорваться все задание!
Задание?.. Нет, предполагалось, что для Яны это будет не просто задание, а целая новая жизнь. Правда, не похоже, что можно рассчитывать слишком уж на многое... Яна должна еще и спасибо сказать полковнику Джианкарло за то, что придумал, чем ей занять мысли, чтобы не свихнуться тут совсем — на промерзшем насквозь ледяном шарике.
Над крышами домиков вились струйки дыма. Насколько Яна смогла рассмотреть, если в этом поселке и был какой-нибудь магазин или продуктовая лавка, то с виду они абсолютно ничем не отличались от всех прочих построек. В тяжелой и неудобной теплой одежде каждый шаг по снегу давался Яне тяжким трудом, словно ей приходилось двигаться по планете со слишком высокой гравитацией. Она не могла как следует поднять голову, чтобы видеть дорогу далеко впереди и осмотреться по сторонам, потому что тогда шарф сразу же начинал сползать с носа вниз, а капюшон соскальзывал со лба и откидывался назад. Зато можно было смотреть вбок, скосив глаза и чуть повернув голову. Так Яна увидела, что рядом почти с каждым домом есть пристройки-псарни со множеством собак, а на площадках перед домами — странные, причудливой формы снежные глыбы, такие же, какие Яна видела во дворе у Клодах. В двух самых больших дворах были не только дома, но и обширные пристройки. А в одном из дворов обнаружилась даже пара лошадей — они бегали по снегу туда и обратно вдоль ограды. Яне показалось, что лошади какие-то странные, что-то с ними было не так... Но что именно — она не поняла. Да, собственно, какая разница? Первым делом надо сейчас добраться до своего домика и прочитать информационную сводку. Нужно сперва узнать, что в этом мире считается нормальным, а уж потом только пытаться выяснять, что здесь ненормально.
Яна благополучно дошла до дома, за всю дорогу с ней приключилась только одна небольшая неприятность — она поскользнулась на ледяной корке и упала, а потом несколько минут не могла подняться, страдая от очередного приступа кашля. Она даже не ушиблась. Да и как вообще можно ушибиться при падении, когда на тебе надето столько слоев толстой одежды? Какой-то человек проходил мимо, когда Яна упала и закашлялась, — в мешковатых меховых одеждах непонятно было даже, мужчина это или женщина, хотя роста он был невысокого. Прохожий постоял рядом, подождал, пока приступ кашля не утихнет, а потом протянул руку и помог ей подняться. Яна так разозлилась на себя за эту чертову слабость и беспомощность, что сперва даже хотела оттолкнуть руку неизвестного доброжелателя. А когда Яна поднялась на ноги, помогавший ей незнакомец сказал приглушенным голосом:
— В такую скользоту, как сейчас, надо ходить малость вперевалочку, как утки ходят.
Яна в растерянности проводила его взглядом — а он пошел своей дорогой, в самом деле переваливаясь с ноги на ногу, как утка. Тогда, чувствуя себя еще более по-дурацки, Яна и сама пошла вперевалку и благополучно добралась до своего дома, крайнего в ряду.
Едва открыв дверь, Яна увидела внутри какое-то странное яркое пятно и замерла на пороге, прислушиваясь. Со стороны стола послышался негромкий стук, и Яна разглядела одну из оранжевых кошек, которая по-хозяйски устроилась прямо на столе и невозмутимо вылизывала снег, налипший на подушечки лап.
Яна с радостью обнаружила, что поленья, которыми она сегодня утром растопила печку, прогорели и превратились в жарко тлеющие угли. Яна не знала наверняка, на сколько времени должно хватать такого примитивного топлива. Ей сперва показалось, что дрова надо подкладывать в топку довольно часто. Яна сбросила куртку, перчатки, шарф и шапку и, оставшись в одной униформе, присела на стульчик и вздохнула. Наверное, надо спороть с мундира знаки различия. Это будет соответствовать ее нынешнему статусу. Как бы то ни было, стоит подумать о том, что она станет надевать, когда все мундиры, какие у нее были, износятся и придут в негодность. У Яны никогда не было никакой другой одежды, кроме служебной униформы, — ведь практически вся ее жизнь прошла на космических кораблях. Однако, судя по тому многообразию верхней одежды, которое Яна видела сегодня в доме Клодах, у местных жителей определенно были свои собственные, туземные источники снабжения одеждой. Надо будет потом спросить у Баники, откуда она взяла свои меха. А пока...
Яна выложила на стол пачку листов, которую дал ей полковник. Оранжевая кошка следила за каждым ее движением внимательным и подозрительным взглядом. В распечатке содержались краткие сведения о самой планете и ее поселениях, а также карты, на которых были отмечены предполагаемые районы залегания месторождений полезных ископаемых и точки, в которых в последний раз видели исчезнувшие геологоразведочные партии.