Карягинъ [встаетъ въ сильномъ волненіи]. Не тревожь ты меня, Федосья Игнатьевна, не тревожь! [Отходитъ въ дальній уголъ].
Феня. Жена успо-ко-итъ!
Карягинъ. Жена!
Феня. Еще какъ! «Соколъ мой ясный, ненаглядный Андрюшенька», скажетъ. — «Взгляни мнѣ въ очи любовныя, поцѣлуй! обниму, на грудь бѣлую кудри твои размечу, убаюкаю!»
Карягинъ [медленно подойдя, схватываетъ ее за руку]. Замолчи ты!
Феня. О-о! [Вырываетъ руку]. Близко подошелъ, Андрей Филатычъ! [Встаетъ].
Карягинъ. [Задыхаясь]. Зачѣмъ же ты, змѣенышъ, въ душу ко мнѣ заползла? Зачѣмъ взглянешь, бывало — искры изъ глазъ твоихъ сыпятся? Зачѣмъ между мной и женой усмѣшка твоя черной кошкой проскакивала? А подъ ракитой? Зачѣмъ ты меня словно полымемъ охватила? Я, какъ шальной, потомъ мыкался, покоя не зналъ, и домой летѣлъ, точно ураганомъ несло меня въ твою сторону!
Феня. Вотъ это любо! Хороша твоя рѣчь и стоитъ тебя за нее еще подъ ракитою поцѣловать разокъ; ужъ не за Пашу теперь… забылъ ты, какъ дѣло-то было… а за эту самую рѣчь… Да жаль, одного нѣтъ…
Карягинъ. Чего нѣтъ-то?
Феня. Охоты! [Уходитъ въ лѣвую дверь].
Карягинъ. Какъ же… значитъ, силы на мнѣ ты пытала? Иль того ради, чтобъ на цѣпь, да предъ тобою вприсядку? Ой, Федосья Игнатьевна, остерегись! Пока гнется — не ломится, а коль сломится… [Заканчиваетъ выразительнымъ жестомъ и повернулся уйти].
ЯВЛЕНІЕ IX
Карягинъ и Сладневъ
[входитъ слѣва, пережевывая и отирая салфеткой жирныя губы]
Сладневъ. А, душа моя! на пару словъ.
Карягинъ. Чего вамъ?
Сладневъ. Ха-ха! чего всѣмъ нужно, мой милый, и что такъ трудно достать, — денегъ.
Карягинъ. Какъ?
Сладневъ. Понимаешь ли, я скоро отдамъ… или хлѣбомъ возьмешь… Только пожалуйста, братецъ…
Карягинъ. У меня про васъ денегъ нѣтъ и не будетъ-съ.
Сладневъ. Ну, вздоръ какой, ха-ха! У тебя-то?
Карягинъ. Вѣрно-съ! Да на что проще: попросите у Федосьи Игнатьевны. Онѣ теперь денежны. Опять же выпляску передъ ней задаете, вотъ и должна дать.
Сладневъ. Послушай, любезный, ты… ты, однако, не забывайся!
Карягинъ. Хмъ! эхъ, баринъ! [Уходитъ].
Сладневъ. Грубіянъ!.. мужикъ!.. скотъ!.. Разжирѣли на нашъ счетъ, грабители, и… и… Помилуйте! на что это похоже? Куда мы идемъ?
ЯВЛЕНІЕ X
Сладневъ и Териховъ
Сладневъ. Нѣтъ — я тебя спрашиваю — куда мы идемъ?
Териховъ. А что?
Сладневъ. Представь, сейчасъ этотъ Андрей Филатычъ…
Териховъ. Ты вѣрно денегъ просилъ?
Сладневъ. Ну да-а, но… понимаешь ли…
Териховъ. А онъ тебя обругалъ.
Сладневъ. Хуже! Онъ… онъ посылаетъ меня къ твоей женѣ, къ женщинѣ! У хорошенькой женщины просить денегъ! [Пожимаетъ плечами].
Териховъ. Не въ диковинку.
Сладневъ. Положимъ, теперь не стѣсняются, но это… на что похоже? Помилуй! Я краснѣю, мнѣ стыдно! Представь племянникъ мой, Lucien Сойминъ, у своей Barbe, такой душки, увезъ… увезъ брилліанты! Ну… ну, скажи на милость, развѣ такъ можно? Взять, понимаешь ли, любовь… шутка сказать: любовь!.. и… и еще брилліанты! [Пожимаетъ плечами].
ЯВЛЕНІЕ XI
Тѣ же и Анна Захаровна
Анна Захаровна. Здравствуйте-съ!
Териховъ. А, сосѣдка!
Анна Захаровна. Шалопай-то мой у васъ, что ли?
Сладневъ. Ха-ха! вы про Тишу?
Анна Захаровна. Да-съ!
Сладневъ. Pauvre garèon! онъ!… онъ у ногъ нашей красавицы Федосьи Игнатьевны.
Анна Захаровна. Да-съ! [Зоветъ]. Тиша!
Териховъ. Да нѣтъ его здѣсь, нѣтъ. Утромъ былъ и ушелъ.
Анна Захаровна. Максимъ Гаврилычъ, что-жъ это такое? [Плачетъ]. Я мать. Малый отъ рукъ отбился; сейчасъ сказывали, опять въ казначействѣ не былъ; службой манкируетъ, вздохи да ахи, не ѣстъ, не пьетъ, того гляди, либо на осину, либо камень на шею, да въ воду.
Сладневъ. Полно, Анна Захаровна, что вы!
Анна Захаровна. Оставьте меня, Сергѣй Дмитричъ, вы не мать!
Сладневъ. Конечно, mon Dieu, но…
Анна Захаровна. Ну, и оставьте! [Всхлипываетъ]. Только вотъ сидѣлъ передъ тобою, глядь — ахнулъ, ужъ нѣтъ! Искать. Туда-сюда — нѣтъ! По саду-то, иль по рощѣ шныришь-шныришь, да все обмираешь. Такъ и мерещится, что виситъ онъ на деревѣ, голубчикъ мой, языкъ высунулъ…