— Следует ожидать, что следующим этапом "частной инициативы" будет массовая демобилизация английской армии, и столь же массовая отправка добровольцев в Европу для борьбы с "красной угрозой". — Прокомментировал Андрей.
Сашка согласно кивнул. Все эти дела были столь грубо сляпаны, что не оставляли никакого сомнения в истинных намерениях британского правительства. Опасаясь, пока, открыто выступить на стороне недавнего врага, англичане делали все возможное для его тайной поддержки. Долго это, естественно, продолжаться не могло. Но немцы еще держались, наступление Красной армии приостановилось и Черчилль оттягивал принятие окончательного решения, желая дождаться более решительных успехов одной из сторон.
Андрей не знал — была ли задержка наступления в Польше стратегическим маневром Генштаба, или же наши войска действительно выдохлись. Нужно признать, что армия пока не имеет серьезного боевого опыта, генералы не могут проводить операции без ошибок и накладок. Это в его времени войска Жукова и Конева за три недели от Вислы до Одера прыгнули. Здесь же такие темпы пока не доступны. Хорошо хоть большую часть Польши взяли с обеими столицами. Хотя и в районе Кракова и вокруг Варшавы до сих пор идут жестокие бои.
Ну, с Краковом все понятно. Потерянный немцами по глупости, и с такой же глупостью штурмуемый фашистскими войсками, один из красивейших в Европе, город постепенно превращается в груду развалин. Волны контрнаступлений обеих сторон прокатываются по его улицам и площадям с увеличивающейся с каждым разом ожесточенностью. Это, конечно, еще не Сталинград — не дошли люди до той степени злобы — но уже что-то его напоминающее.
Однако, сомнения есть. Почему Рокоссовский, без труда отшвырнувший немцев при первой попытке штурма, позволил им войти на улицы города? От этой ситуации сильно смердело политикой, а именно желанием убедить англичан, что Германия еще сильна. Жалко только город.
Но жалеть самих поляков Андрей не собирается. Столь быстрый переход на сторону бывшего врага вызвал такое удивление во всем мире, что немедленно был окрещен "польским феноменом". Из-за этого была даже попытка расформировать польские части, подчиняющиеся Красной армии. И только энергия генерала Берлинга спасла их от этого позора. Вот только чести освобождать свою страну их лишили, перебросив польский корпус в Литву на границу Восточной Пруссии.
А вот Варшавская операция никаких сомнений в политической подоплеке решения не вызывает. Жуков дал возможность польским отрядам войти в город, а затем стремительными фланговыми ударами замкнул его в кольцо, предоставляя гордым панам возможность принимать решение — или они пытаются отбить свою столицу у немцев самостоятельно, или идут на союз с Красной Армией. Суетные поляки, как всегда, выбрали самое неожиданное, самое глупое и нелогичное решение. Они в полном составе перешли на сторону немцев. Исключение составили только немногочисленные сторонники коммунистов. Но с ними быстро и жестоко расправились их же соотечественники, развесив на столбах и деревьях вдоль центральных улиц. Такое развитие событий вызвало у советских генералов сначала шок, а затем вполне оправданную ярость. После этого Варшава и все дураки, вошедшие в нее, были обречены.
А поведение населения Польши окончательно и бесповоротно убедило всех бойцов Красной Армии, что они во вражеской стране.
"А с врагами мы церемониться не собираемся!" — сообщали на немецком и польском языках в рассыпаемых над Варшавой листовках окруженным остаткам немецкого гарнизона и отрядам генерала Ровецкого.
Но поляки еще не поняли — какую они совершили глупость! Немцы держались, к Варшаве стремительно продвигался корпус Манштейна. Из далекого Лондона доносились приветственные возгласы и заверения в несомненной поддержке. Радостные толпы орали польский гимн на улицах, которые глупые русские почему-то не обстреливали. Восторженные паненки дарили поцелуи героям Польши и солдатам доблестного Вермахта.
Все изменилось неделю назад!
Когда стало ясно, что ловушка удалась, операция перешла в завершающую стадию. Остановив рвущиеся к Варшаве немецкие части корпуса Манштейна, Жуков приступил к заранее разработанному плану уничтожения вражеского гарнизона. Тысячи ракет и снарядов обрушились на обреченный город. Волны бомбардировщиков накатывались на него, сваливая свой смертоносный груз над всем, что хоть немного напоминало оборонительные позиции. Истребители сопровождения, разогнав немногочисленную авиацию Люфтваффе, штурмовали траншеи немецкого гарнизона и наспех наваленные из всякого хлама в первые дни мятежа баррикады польских ополченцев. Построить полноценную оборону великопольское воинство так и не собралось, несмотря на многочисленные требования немецкого командования.