Никто, конечно, не сомневался, что русские захватят Саксонию, просто ожидалось, что произойдeт это намного позже. Или намного раньше. Если вспомнить как резко они рванули полгода назад.
— Генерал, вы уверены, что ваш посланец будет переходить именно здесь? — Подполковник Охрименко демонстративно избегал эсэсовского звания своего ученика, хотя Гейдрих не понимал причин этой брезгливости. Звание, как звание. Использовали же русские не так давно вместо генеральских званий их должностные аналоги типа комбригов и комдивов.
— Если ничего экстраординарного не случится, то именно здесь. — Ответил ему Гейдрих.
— Если никакому русскому дураку в генеральских погонах не взбредeт в голову начать наступление. — Добавил Дитрих. — Наши немецкие генералы предупреждены.
— А если сам фюрер распорядится? — Продолжил высказывать сомнения Охрименко.
— Вряд ли. — Дитрих потeр рукой подбородок. — Видел я его вчера.
— Как видел? — Удивился Гейдрих. — Зепп, мы же договаривались, что ты будешь избегать встреч с ним.
— Случайно получилось. — Смутился Зепп. — В коридоре столкнулись. — Дитрих опять вцепился в подбородок. — Да и не Гитлер это был — двойник.
Гейдрих с Охрименко мгновенно повернулись в его сторону.
— Зепп, ты уверен, что это был двойник? — Гейдрих был чрезвычайно серьeзен.
— Конечно! — Отмахнулся обергруппенфюрер. — Мне ли не отличить настоящего Гитлера от его двойника. Хоть и похож очень сильно, намного больше, чем все остальные двойники. Издалека так и не отличить. — Дитрих опять махнул рукой и горделиво добавил. — Но меня не обманешь!
— А я ещe удивлялся — чего это наш генерал в опалу попал… — Протянул Охрименко. — Да и шофeра с камердинером в отпуск по состоянию здоровья отправили… И адъютантов меняют каждую неделю…
— Ну и что? — Спросил Дитрих, подтверждая своe тугодумство.
Охрименко только покачал головой. Зепп — это Зепп.
— Нету нашего горячо любимого фюрера в Берлине! — Пояснил советский подполковник недогадливому обергруппенфюреру. — Может быть, и в Германии уже нет!
— Зепп, мы возвращаемся в Берлин! — Подал вполне ожидаемую команду Гейдрих. — А вот дальше было неожиданное. — А вы, подполковник, остаeтесь командовать операцией.
Заместитель Гимлера насладился удивлением на лицах своих собеседников и добавил.
— Дождаться посланца, даже если русские танки выкататься к подножию этого холма.
Гейдрих развернулся и двинулся к ожидающей внизу кавалькаде автомобилей, вслед нему заспешил Дитрих.
Подполковник Охрименко проводил взглядом своe начальство. А обергруппенфюрер растeт. Надо же, не высказал ничего, хотя на лице было написано желание прокомментировать и это неожиданное решение своего компаньона и отношение к этому русскому то ли пленнику, то ли адъютанту. Уже на середине склона Дитрих догнал Гейдриха и начал что-то ему говорить, показывая головой на вершину оставленного холма. Всe-таки не выдержал. Охрименко даже может сказать, какие именно сомнения гложут командира «Лейбштандарта». К великому сожалению — нет!
— Рейнгардт, зачем вы оставили его одного. — Высказал своe удивление Дитрих. — А вдруг он специально засланный шпион?
— Ах, если бы! — Отозвался Гейдрих, как всегда непонятной фразой. — Это был бы наилучший выход из той дурацкой ситуации, в которой мы оказались.
Зепп Дитрих промолчал. Хотя, совсем недавно терпение и Дитрих были вещами просто несовместимыми. Даже в присутствии фюрера. А теперь. Чем же так подействовал на него новый друг. Они же с Гейдрихом друзья? А как же иначе?
Гейдрих краем глаза наблюдал смену чувств на лице своего компаньона. Эх Дитрих, Дитрих. Иногда Гейдрих жалел, что судьба свела его с командиром Лейбштандарта, но чаще всего радовался. Не понимает многих очевидных, для Гейдриха, вещей. Но на изощрeнное предательство не способен. И даже просто молча пристрелить в спину не сможет, а обязательно выскажет за что именно желает отправить тебя на тот свет. Наверное, Гейдрих выполнит своe обещание сделать Зеппа фельдмаршалом. Это будет наилучший подарок для нового друга, и самый прекрасный выход для самого Гейдриха. Неуeмное упрямство Дитриха будет его местью военным за то презрение, которым они так старательно одаривали его все эти годы.