То есть, выражаясь нормальным языком, эти ублюдки готовы были продать свою страну кому угодно, лишь бы им обеспечили тeплую кровать, конечно не в одиночестве, и сытную жратву где-нибудь подальше от страны, за которую они так старательно проливали «крокодиловые слeзы» и самую натуральную желчь.
— Пятый этап операции предусматривает высадку на южном побережье Крыма десанта из двух турецких дивизий, поддержанных тремя крейсерами турецкого флота и остальными вспомогательными кораблями. — Продолжал Семeн Наумыч, игнорируя всякие попытки возмутится со стороны командира Еврейского корпуса самообороны Израиля. — Шестой этап операции означает восстание местного мусульманского населения, которое должны быть предупреждено «Штабом освобождения Крыма».
Пока генерал Крейзер с некоторым удивлением воспринимал перечисляемые ему пункты обвинения, то есть англо-сионистко-турецкого заговора, Виктор же пытался оценить реакцию на все эти новости начальника штаба Еврейского корпуса генерала Хацкилевича.
Михаил Григорьевич то кивал головой, получая подтверждение своих мыслей и предположений, то делал «удивлeнные глаза», когда к нему попадали сообщения, не предусмотренные «Уставом Внутренней службы», то замолкал на долгое время, когда проблема не имела решений, по мнению аналитического отдела НКГБ, и тем более штаба корпуса Самообороны Израиля.
— Седьмой пункт операции, использование местных ресурсов. — Полковник Зенкович добивал своего противника. — «Восстание» местных евреев, после соответствующего сигнала из центра. — Полковник окинул взглядом командира еврейского корпуса и его заместителя и улыбнулся. — Прошу простить, но соответствующую кодировку сигнала нам получить так и не удалось. — Переложил очередной листок и продолжил. — Судя по всему, обстановка там настолько сложная, что в ближайшее время прогнозировать еe никто не сумеет.
— Но это же натуральная провокация! — Возмутился генерал Крейзер. — Не буду я вам верить, пока документы не предоставите.
— Конечно же провокация! — Отозвался генерал Зайцев. — Но, видишь ли, Яков Григорьевич, это не наша, а английская провокация! — Оценил смену гаммы чувств на лице генерала и продолжил. — Но это знаю я, подозревает высшее руководство, в том числе и товарищ Сталин. Но не уверены местные генералы.
На лице генерала Крейзера скользнула тень понимания.
— Как ты думаешь, Яков Григорьевич, какие выводы должен сделать из этих сведений начальник Крымского укрепрайона после их получения? — Продолжал добивать командира Еврейского корпуса генерал Зайцев. — Особенно, если из Москвы подтвердят эти разведданные?
— Чего молчишь, генерал? — Вмешался в спор полковник Зенкович. — Боишься озвучить выводы? Я могу сделать это вместо тебя!
Таким злым своего сослуживца Виктор видел в первый раз. Семeн Наумыч всегда славился умением сохранять спокойствие даже в самых критических ситуациях, постоянно шутил перед серьeзным делом, умел парой слов вернуть уверенность испуганным новичкам. Но сейчас его было не узнать.
— Не желаешь озвучить последствия? — Ярился полковник Зенкович. — Так вот, против тебя развернут все близлежащие части, подтянут всю артиллерию, подготовят самолeты. — Семeн Наумыч сделал паузу и продолжил. — А, как только получат сигнал, а подкинут его нашей разведке в ближайшее время, немедленно примут меры.
— Поднимут всю авиацию и раскатают твой корпус в мелкое месиво. — Закончил эмоциональную речь полковника Зенковича генерал Зайцев. — Ты этого хочешь? — Добивал он генерала Крейзера.
— А в это время англичане с турками высадят группы диверсантов на всех приглянувшихся берегах полуострова Крым. — Довершил их рассказ подполковник Гладышев. — Ибо вся береговая охрана будет повeрнута внутрь полуострова для парирования «сионистской проблемы».
— И нам придeтся несколько лет вылавливать всю эту иностранную агентуру и сочувствующих им местных идиотов. — Полковник Зенкович устало махнул рукой, подтверждая окончание своей попытки убедить соплеменника.
— Я не верю! — Генерал Крейзер устало опустился на своe место. — Зачем убивать столько людей ради сомнительного донесения?
— Ты предлагаешь ждать, пока оно сбудется? — Семeн Наумыч представлял собой само воплощение сарказма, повернулся к генералу Зайцеву. — Мне кажется, что нужно принимать меры немедленно. — Посмотрел по сторонам, оценивая согласие всех присутствующих, в том числе и начальника штаба корпуса генерала Хацкилевича, и продолжил. — Генерал Крейзер не в состоянии командовать корпусом в такой сложной обстановке. Еврейский Корпус самообороны Израиля в данной ситуации теряет свою актуальность. Необходимо его расформировать, или преобразовать в такую форму, когда он будет приносить пользу. — Полковник опять посмотрел на генерала. — А не только сплетни и головную боль.