А вот Мириам уснуть не смогла. В ее голове мельтешили самые разные мысли, а эмоции мешали спокойно лечь спать. Она долго ворочалась на постели, поднималась, ходила по комнате, один раз даже вышла в общий коридор и прошла круг по Цитадели. Потом, конечно, вернулась в комнату, не желая быть замеченной, и вновь попыталась уснуть и, кажется, у нее получилось это сделать ближе к утру.
Только вот подняться оказалось не так легко. Открыв спросонья глаза, Мириам попыталась подняться на локтях и встать, но тут же упала обратно на кровать. Голова гудела, руки не слушались, а тело словно горело. Простыла? Нет, нельзя болеть сейчас. Нужно учиться. Нужно готовиться к экзамену. Попытавшись встать еще раз, ведьма вновь упала на подушку.
— У тебя все хорошо? — поинтересовалась Лори, обеспокоенно. Она уже оделась в специальную одежду для занятий и была готова выходить на завтрак. Изобель к этому моменту уже ушла, а Мэри еще не заходила за учебниками.
— Да, просто не выспалась. Иди, я догоню. — Мириам перевернулась лицом к соседке. Та кивнула и ушла.
Мириам пыталась встать еще четыре раза. И на пятый она смогла сесть на кровати и даже спрыгнуть с верхнего яруса, не завалившись на бок. Одеваться было особенно тяжело. Руки с трудом могли нащупать нужный костюм и натянуть его на раскаленное тело. В глазах мутными пятнами расплывались очертания мира вокруг. Тяжело вздохнув, Мириам покинула комнату. И сразу же побежала на занятие, потому что как только дверь комнаты захлопнулась, прозвучал колокольный звон. Ведьма даже удивилась, что при ее состоянии она смогла ровно добежать до кабинета. Ну, вернее, почти до самого кабинета, на подходе к нему она запнулась и почти упала, только опершись о стену Мириам смогла подняться и зайти в аудиторию.
О чем говорил Мастер, ведьма не знала. Да и какое это конкретно занятие смутно представляла. Она сидела за последней партой, глядя на бурю за окном, и старалась сосредоточиться хоть на чем-то в реальности, ведь стоило только отвлечься, как мысли опять уплывали в сторону экзамена, и с каждым новым возвращением к этой теме, горячая кровь по венам начинала течь быстрее, а голова болела сильнее.
Позже Мириам по ощущениям стало чуточку лучше, но это не отменяло того факта, что она была больна. С трудом ведьма смогла дожить до конца учебного дня. Занятия тянулись очень долго и нудно. За обедом Мириам сидела одна. Она вообще не собиралась приходить на обед, потому что есть не хотелось совсем, но понимая, что ее отсутствие на завтраке и обеде будет выглядеть странно, она все же пришла. Ничего не лезло в глотку, суп казался ведьме ужасно пресным, а салат безвкусным. Только теплый чай был спасением в такой ситуации.
На дополнительные занятия Мириам тем более не хотела приходить. Но все же пришла. Леней опять говорил о колдовстве юга и даже рассказал пару шуток, одна из них была как-то связанна с «сонной» Мириам, но та не поняла юмора абсолютно.
На ужин Мириам тоже пришла, не желая вызывать подозрения у отца и брата, но сама про себя думала, что лучше бы уже пошла спать. Вернувшись от стола раздачи в свой угол, ведьма неожиданно для себя обнаружила на месте, которое обычно занимала Анели, Бастиана. Альв сидел, пустыми глазами глядя на стоящее перед ним овощное рагу, не в силах даже взять ложку. Мириам подошла и только хотела поприветствовать друга, как тот сказал:
— Выглядишь не очень, — Бастиан подвинул свой чай, чтобы ведьма могла расположиться за своим столом.
— И тебе здравствуй, — буркнула Мириам, усевшись на свое место. — Ты, так то, тоже не ахти какой свежий! Я, конечно, знала, что альвы бледные, но не настолько же! Да даже по твоему голосу слышно, что ты явно болен.
Бастиан усмехнулся и тут же, в подтверждение слов ведьмы, закашлялся хрипло и надрывно. Кто-то из других Подмастерьев даже посмотрел в его сторону.
— Тут ты права, — альв еще раз размешал рагу, словно надеясь, что оно само испариться. — Как-то так получилось, что я совсем расклеился. Даже не думал, что стану…
— Можешь не говорить, я сама все понимаю…
Конечно, каждый из них знал причину своей болезни. Столько потрясений и волнений за короткий срок выбьют из колеи даже самого стойкого воина, что уж тут говорить о подростках, только начавших становиться взрослыми. Бастиан, даже несмотря на внешнее спокойствие и безразличие, был самым обычным юношей, который также испытывал эмоции, хотя и пытался это скрыть. Таковы уж природные духи, тут их не исправишь. Мириам, пусть и была менее зажата в проявлении своих чувств, оттого изменения в ней было заметить проще, все же не привыкла в своей беззаботной жизни в Огненном Каньона к потрясениям. Тут уж любой бы заболел, да так, что не вставал бы с постели. Но Мириам была стойкой, потому все еще более-менее уверенно стояла на ногах.
Никто из них не хотел говорить об этом, но и молчать было невыносимо. Первым начал Бастиан:
— Мама рассказывала, что благодаря Обществу Луны и Солнца альвы Огненного Каньона все еще не пропали как вид. Я думал, что, если соглашусь приехать учиться, смогу помочь и другим видам не пропасть. Но я не знал, что плата за это — чужая жизнь… Я… Еще я постоянно чувствую себя неправильным, из-за того, что позволяю проявлять слабость…
— Оу, — Мириам удивленно приподняла бровь. — Не ожидала, что ты так разоткровенничаешься
— С тобой легче говорить об этом, чем с ними, — Бастиан указал на группу других природных духов (в основном — эльфов), которая находилась в другом конце столовой. Ведьма знала: для таких как он, общественное мнение имеет большое значение, и у них вообще было не принято проявление чрезмерных эмоций; поэтому не стала осуждать.
— Да, — протянула Мириам, закрыв глаза. — Я просто хотела знать, что случилось в моей семье, а в итоге ничего не узнала, да еще и это… Боюсь, так можно сойти с ума… Даже не знаю, что со всем этим делать…
— Ну, для начала, — заговорил Бастиан оживленно. — Нужно побороть болезнь. Как я понимаю, просто лечь и лежать мы не можем (Мириам кивнула), поэтому будем лечиться по-другому: зелья, отвары, полноценный сон. Потом уже можно начать что-то думать об этом всем. Что скажешь?
Ведьма смотрела в глаза альва и видела в них отчаянную надежду. По какой-то причине этот дух видел в ней того, кому он может довериться, а это значило невероятно много, особенно для его вида. И в этот раз Мириам не стала отдалять свой ответ, а протянула руку и проговорила:
— Я с тобой. Пусть этот путь тернист, я пойду с тобой до конца
Бастиан, вероятно, просто говорил о том, что они дальше будут делать, но, поняв, что для ведьмы его слова значили объединиться в полноценные союзники по несчастью, кивнул и пожал руку.
С того дня эти двое, пусть и не обсуждая это вслух, стали оказывать друг другу помощь. Находясь в не лучшем физическом состоянии, альв и ведьма нуждались в ком-то, кто позаботиться о них, но, так как таковых не было, они были вынуждены самостоятельно пытаться выкарабкаться, при этом помогая друг другу. Мириам готовила лечебные отвары, которые помогали хоть немного убавить жар, ну и сделать боль в горле у Бастиана не такой сильной, помогала с заданиями по ботанике и зельеварению. Альв так же помогал в учебе, и еще старался раздобыть нужные лекарства для ведьмы, что не всегда у него выходило. Никто из них даже не думал о том, чтобы лечь передохнуть или попросить другого помочь.
Конечно, находясь в состоянии постоянного стресса и волнения, да и к тому же болея, никто из этого союза не мог продержаться достаточно долго. Первой упала Мириам. В одно утро она просто не смогла встать с кровати, с трудом разлепив глаза, она осознала, что не сможет даже подняться и дойти до столовой за чаем, не говоря уже о занятиях. Лежа на животе, видя перед собой только мутную дымку морозного утра, Мириам позвала кого-нибудь из соседок. Отозвалась Лори: