Поднявшись, Бастиан первым делом вернулся на занятия, начал посещать библиотеку, заниматься спортом, чтобы восстановиться. Также много времени альв проводил на улице. С Мириам он мог часами гулять на свежем воздухе, обсуждая новые мысли об экзамене, да и просто болтая по пустякам. Ведьма даже показала ему их с братом снеговика, которого прозвали Казимиром. Только вот к тому моменту погода стала становиться лучше: солнце светило теплее, ветер ослаб; потому снеговик, который и без того заваливался на бок, поплыл. Но Бастиана восхитила их работа, потому он только хвалил снежного Казимира.
В одно воскресное утро, когда Мириам валялась на кровати, не желая подниматься на завтрак, в комнату прошмыгнул альв. Лори, которая в это время собиралась переодеться, громко начала возмущаться, Изобель, все еще жившая с ними в комнате, хмуро фыркнула. Ну, а Мэри, как обычно, была на занятиях.
— Только не говори, что ты опять хочешь гулять. У меня со вчерашнего дня голова от свежего воздуха болит, — пробурчала Мириам, даже не взглянув на юношу.
— Нет, я о другом, — бросил Бастиан, затормошив ведьму Огненного Каньона. — Вывесили списки групп на экзамен.
Тут же Мириам поднялась и стала быстро собираться. Бастиана на это время из комнаты всё же выдворили. Потом они вдвоем отправились смотреть.
Списки групп, в которых состоят участники, с которыми они должны будут сдавать экзамен, висели в холле первого этажа восточной части Цитадели около столовой. Как раз в этот момент там же столпились другие Подмастерья. Мириам с трудом протиснулась между ними, затащив с собой Бастиан и начала лихорадочно искать свое имя. Вот оно. И что тут у нас:
'Группа тринадцать:
Главная ведьма — Мириам,
Изобель
Лори
Настасья
Хелен'
Ведьма вздохнула. Счастливая группа. Но всё же, кому-то из них ей придется всадить нож в сердце. К несчастью, Мириам знала всех этих ведьм, и потому быть безучастной у нее бы не получалось.
А солнце пока поднималось все выше над горизонтом. И каждый новый день всё сильнее напоминал, о приближении весны…
Девятая глава
«Весенняя суматоха — совсем немного и в бой!»
Спрятанный за арочным проходом стол, за которым сидела Мириам во время приема пищи, нравился ей тем, что находился на некотором отдалении от общего зала, где всегда было шумно и суетно. Сколько бы раз ведьма не бросала свой взгляд на центральную часть столовой, там вечно кто-то с кем-то дрался, группы Подмастерьев переругивались, на полу валялись ошметки еды — казалось, словно там все находились в состоянии войны. Поэтому Мириам всегда усаживалась в дальнем углу, где словно под защитой не было слышно вечной ругани и ссор. Здесь всегда было тихо и спокойно, едва слышно звучала посуда, а те, кто также искал в этом уголке спокойствия, общались исключительно шёпотом. Благодать, которую Мириам так ценила за обедом в Огненном Каньоне, была доступна ей только на этом самом месте.
Но сегодня все изменилось. Не только любимое место ведьмы, но и вся столовая. Как и, наверное, все Священные Земли.
Все Подмастерья ходили словно по струнке, боясь лишний раз издать хоть сколько-нибудь громкий звук. Мастера тоже вели себя исключительно тихо.
Причину такого изменения знали все. Она как раз сидела за соседним столом и злобно глядела на Ленея, лепечущего странные оправдания. Конечно, Эдмунд был не из терпеливых, но почему и главное — как он выносил этого несносного сатира, никто не понимал. Вообще, причиной сегодняшних беспокойств был абсолютно не Леней, но оправдаться почему-то старался он:
— Ну, послушай, всякое же бывает: забыл где-то, ну, мы найдем, я обеща…
— Хватит! — наконец, не выдержал Эдмунд и, допив свой кофе, направился к выходу, при этом так злобно поставив кружку на стол и отодвинув стул, что вся столовая будто бы и не дышала в этот момент.
Но стоило фигуре страндваскаре скрыться в коридоре, как все облегченно выдохнули.
Мириам не разделяла всеобщего беспокойства. Но мысленно восхитилась способностью своего отца напрягать все Священные Земли одним своим плохим настроением.
— Я знаю, что это ты виновата! — произнесла обвинительно Анели, появившись прямо перед ведьмой и опустившись на стул напротив. — Даже не пытайся скрыть! Я видела тебя!
— Когда? — невольно произнесла Мириам, удивленно глядя на внезапно возникшую никс.
— Ночью. Когда ты выпрыгнула из окна, — объяснила Анели, взмахнув плавником. — Из-за твоего безрассудства мы все целый день ходим напряженные. Теперь я хочу услышать всю историю! Что заставило тебя скрываться бегством через окно? Что ты вообще забыла в северо-западной части Цитадели ночью?
— Ну… — протянула Мириам, вспоминая события прошлой ночи.
Всё, что произошло вчера, приобрело основание задолго до этого. Еще в начале марта, когда снежная буря начала потихонечку сходить на нет, Мастера, осознав отсутствие необходимости дальше держать Подмастерьев в Цитадели, вернули всех по первоначальным местам жительства. Бастиан и Мириам как союзники, понимали, что не могут дольше думать о будущем в стенах главного здания, поэтому нашли замену этому — дальняя оранжерея, оставленная Мастерами из-за ее непригодности к использованию. Там, в окружении цветов, которые просто забыли убрать, альв и ведьма могли часами сидеть и болтать обо всем на свете. Конечно же, главной темой всегда был предстоящий экзамен. Сколько раз они мусолили его — трудно сказать, но, казалось, они уже обсудили всё.
И вот в этой оранжерее, прямо во время ужина, когда двоих освещала одинокая лампа, а окружающие цветы скрывали от любопытных глаз, во время очередного разговора о предстоящем убийстве, Бастиан произнес простую мысль. «Ведь не все Мастера довольны таким раскладом? Трудно расставаться с Подмастерьями, к которым за год сильно успел привязаться, понимая, какая участь их ожидает. Должно быть кто-то из них да пытался что-то изменить». Мириам поразилась, насколько это простая и логичная мысль, которая, почему-то, ни разу не приходила в голову ведьме.
Ухватившись за нее, она стала все время искать хоть что-то отдаленно похожее в библиотеке. Но там, как всегда, было мало интересного. И вот, когда Мириам это осознала, Общество выписало ведьме официальный запрет на посещение библиотеки:
Это было ночью. По витражным окнам стучали капли дождя. Завывал ветер, ветки сгибались под его напорами. Шелестели листья. Грохотал гром. Тихо трещало пламя свечи, освещая фолиант, лежащий на столе. Скрипело перо. Мириам конспектировала записи колдуна, бывшего когда-то Мастером, но позже оставившего свой пост. Научные изыскания были как раз из того раздела, в который Общество строго запрещало лезть, — тайны года обучения и последующего экзамена, поэтому найти информацию было труднее всего.
Послышались шаги. Мириам быстро потушила свечу и, сбросив все себе в сумку, скрылась за стеллажом. Не хотелось быть пойманной. После закрытия библиотеки в девять находиться здесь строго запрещалось. Послышался скрип. И стук каблуков. В библиотеку зашла альсеида с южных земель.
— Я знаю, ты здесь! — сказала она громко, нарушая главное правило библиотеки — Не прячься, а то будут проблемы
Мириам тихо прошла за следующий стеллаж. Но Мастер, словно чувствуя ведьму, завернула в её сторону. Мириам прошла дальше, беззвучно, быстро. Мастер не отставала. Ещё стеллаж. Её шаги приближаются. Упершись в стену и не найдя места спрятаться, Мириам нашла опасный, но выход. Отыскав ближайший стол, она кинула на него свою записную книжку и перо, поставила потухшую свечу в канделябр, и, сложив руки крестом, легла на стол, притворившись спящей.
— Вот ты где! — яростно проговорила Мастер.
— Что? — наигранно сонным голосом спросила Мириам — Где я?
— Ты в библиотеке! — злобно сказала Мастер, стучат каблуком.
— А, ой, — удивлённая Мириам стала собираться — Извините, я должно быть, заучилась и уснула.
— Училась она, конечно! — Мастер недовольно смотрела на быстро собирающуюся ведьму — На выход! Живо!