— Ну что, как тебе такое предложение? Согласен? — спросила леди Моргауза.
— Я… да, да, очень! — От восторга я утратил способность связно выражаться.
Леди Моргауза улыбнулась. Мне даже показалось, что в ее глазах мелькнуло удовлетворение.
— Вот и славно! Когда закончишь занятия с оружием, приходи ко мне, начнем первый урок.
— Да я прямо сейчас…
— Нет, это не дело. Тебе нужна практика. Вот попадешь без меня раз десять подряд, уберешь дротики, поправишь чучело, тогда и начнем. Латынь вполне может подождать.
Мать ушла, а я, конечно, заспешил. Впрочем, скоро понял, что спешка только мешает. Пришлось успокоиться, вернуть себе ровное расположение духа, и не торопясь, поразить мишень десять раз. Зато уж после я помчался, как угорелый, в наш Дом, свалил дротики в угол — за оставленные во дворе меня бы высекли; ведь если оружие заржавеет, это никуда не годится! — и только потом побежал в покои матери.
Первый урок был совсем простым, хотя и дался мне не без труда. Мама нарисовала стилусом на восковой табличке знаки, обозначающие буквы, и объяснила мне, что такое алфавит. Потом она дала мне другую табличку и велела копировать буквы. Я несколько раз переписал буквы, а потом мама рассказала, каким звукам они соответствуют. Забрав у меня табличку, она внимательно изучила мои упражнения, сказала, что это никуда не годится, загладила написанное мной тупым концом стилуса, и снова ровно и аккуратно нарисовала буквы. Затем она с улыбкой вручила мне и табличку, и стилус, и отправила на волю.
— Завтра позанимайся с оружием и приходи опять. И не забывай повторять буквы.
Я побежал к Медро и, захлебываясь, начал рассказывать ему о своем первом уроке. Таблички показал, стилус, не забыл похвастаться своими успехами с дротиками и похвалой матери, и никак не мог успокоиться, расхаживая по конюшне.
Остаток лета прошел замечательно. Наши занятия продолжались. От алфавита мы перешли к составлению слогов, потом к словам и, в конце концов, к предложениям. Мама диктовала, а я записывал. С воинскими навыками дело тоже пошло на лад. Теперь мальчишки больше не задирали меня, высмеивая неудачные броски, шутки в мой адрес прекратились как-то сами собой.
Май прошел. Мне исполнилось двенадцать лет, и я уже мечтал о том дне, когда возьму в руки настоящее серьезное оружие и займу место в отряде отца. Однако о войне думалось как-то отстранённо, она шла где-то далеко, а летние дни с длинными зелеными сумерками и короткими ночами — вот они. Звезды высыпали на небе словно серебряные заклепки на щитах… Но моя мама постоянно находилась в напряжении, выслушивала сообщения из Британии, отправляла свои послания, давая советы мужу.
Все оказалось не так просто, как планировалось. В самом начале отца с союзниками немало удивила внезапная атака Уриена, короля Регеда. Лот рассчитывал, что брачные узы способны задержать Уриена на месяц или даже больше, но получилось не так. И хотя британскому королю пришлось все-таки отступить, отец и Гулгоуд раздумали немедленно атаковать Гвинед. Неудачный рейд Уриена запутал и без того непростую ситуацию. Вортипор из Дифеда под впечатлением атаки Уриена объявил себя союзником Гододдина и Оркадцев. А вслед за этим сразу пошел на своего соседа Поуиса. Тем временем Марч, сын Мейрчиан из Стратклайда, сумел добиться от Уриена поддержки собственным притязаниям на Верховный трон. Вскоре Вортипор передумал, решил сам побороться за верховную власть, нашел союзников и напал на Гвинед. Неудачно. Мой отец с союзниками воспользовались ситуацией, осадили и взяли королевство Гвинед, знатно пограбили, но возвращаясь из этой экспедиции, наткнулись на Уриена, Марча и их союзников. Случилась большая битва.
Мы-то узнали о ней спустя две недели. Даже при хорошем ветре и быстрых кораблях раньше новости никак не могли к нам попасть. Наш главный союзник Гулгоуд пал в битве, его место занял сын Гулгоуда Майниддог. Он подтвердил союзные обещания, но враги-то победили, войскам пришлось срочно отойти к Дин Эйдину, бросив припасы и добычу из Гвинеда. Мой отец отправил домой столько кораблей, сколько смог набрать экипажей, и просил срочно собрать новые припасы. Моя мать действовала решительно, припасы собрала и отправила на юг, сопроводив очередными советами. Наверное, она беспокоилась за Лота, Агравейна и остальных; но больше все-таки злилась на Лота за поражение в битве и за то, что выполнение ее планов задерживается.