Выбрать главу

– Спасибо, Андрей Георгиевич, как вы?

– Да что со мной будет… Учишься?

– Учусь.

– Успешно?

– Судя по отметкам, вполне.

– А по знаниям?

– Всегда есть куда стремиться.

Нине все казалось, что рано или поздно Филя в конце предложения вставит «сэр», – но он не сказал.

«Как жаль, вот было бы смеху!» – подумала она.

– Так что, молодежь, – дедушка опустился на пустующий стул, – какие планы на сегодня? А это что… кофе? Ниночка, будь добра, сделай мне кружечку, пожалуйста.

Нина встала и повернулась, чтобы пойти на кухню, и тут же почти ткнулась кончиком носа в Филину грудь.

– Прости… – Нина.

– Извини… – Филя.

Сказали хором и, как машины в узком дворе, неловко и неуклюже сдали назад, потом Нина обогнула его на расстоянии вытянутой руки и выдохнула только на кухне, когда включила плиту.

Ожидая, когда кофе в турке сварится, она смотрела в окно. Вид открывался прямо на клумбы, где тоненькая, маленькая фигурка – бабушка – с убранными в ракушку волосами и в белых садовых перчатках пропалывала свои прекрасные желтые тюльпаны.

Нина улыбнулась и чуть не проворонила кофе, который танцевал у краев турки, намереваясь сбежать.

На обратном пути в гостиную Нина услышала стук по входной двери. Стараясь не уронить белую кружечку с кофе, она открыла. На нее снова уставились два насмешливых глаза, глядящих из-под кепки.

– Доброе утречко, – он коснулся двумя пальцами козырька, а потом посмотрел на кружку в Нининых руках. – Это чай? Кофе? Какое гостеприимство, я возьму…

И действительно взял. И отпил.

Нина нахмурилась:

– Этот кофе я делала для дедушки. Если вам тоже хочется, я, конечно, угощу вас.

Она прекрасно поняла, что он хотел пошутить и, может быть, даже как-то впечатлить ее своим свободным от всяких условностей поведением, но он только все меньше и меньше нравился ей.

– В следующий раз просто попросите, не хватайте. Дедушка в гостиной, вам туда, – добавила она и снова направилась на кухню.

«Хорошо, что сварила сразу на несколько кружек», – подумала Нина.

Чуть позже в прихожей Нина столкнулась с дедушкой, позади него шел этот парень в кепке.

– Ой, Ниночка! Кофе мне? Спасибо! – дедушка взял у нее кружку. – Выпью на улице… Надо кое-что показать Никите.

«Ах, значит, Никита…»

Они прошли в прихожую. Но перед тем как закрыть за собой дверь (дедушка уже ушел), парень остановился, допил свой кофе, поставил белую чашечку, так неуместно смотревшуюся в его больших, грубых руках, на маленький столик у входа и сказал:

– Благодарю, – Нина прекрасно уловила насмешку.

Потом подмигнул и скрылся.

Нина вернулась к друзьям. На столе уже не осталось почти никакой еды, но есть и не хотелось. Она была взбудоражена, как после выступления перед публикой, и не смогла бы проглотить даже ягодку черешни.

– Ну все, пойдемте уже делать фото, – сказала Туся, – только мне надо пленку из комнаты забрать. Подождите меня на заднем дворе.

Туся убежала, а ребятам пришлось задержаться, чтобы разбудить Джина.

– Ни за что не оставлю его одного в доме наедине с Любовью, – сказала Нина, когда они шли к двери, через которую недавно ушли дедушка и невоспитанный паренек. – Кстати, а почему мы идем через задний двор?

– Улитка хочет пару кадров сделать в лесу, – сказал Даня, краем глаза наблюдая, как Джин, сонно перебирая лапами, топает рядом, периодически тычась носом в их ноги. – Говорит, свет интересный можно поймать, а потом уже на поле пойдем.

Когда они оказались на улице, Нина, ожидавшая ужасного холода, разочарованно сказала:

– Ну и зачем вы меня пугали, терпимо… даже в платье…

– Ну ты подожди, все впереди, – сказал Даня и, схватив палку, кинул ее. – Ну давай, Джин! Апорт! Просыпайся!

Джин смотрел на него исподлобья и всем своим видом показывал, что Даня еще не дорос «апортами» раскидываться.

– Подожди, – сказала Нина и взяла другую палку, – сейчас он разойдется. Апорт! – и тоже кинула ее далеко-далеко.

И случилось чудо. Джин, хоть и не как довольный щенок, но все же с лаем помчался следом.

Вернулся назад уже с виляющим хвостом и без тени сна на мордочке.

– Теперь он и с тобой должен поиграть, – Нина передала Дане мокрую от слюней палку.

– Вот уж счастье, то есть не я с ним, а он со мной. Честь так честь…

Пока Даня, как и Джин, носился по участку, кидая и выискивая (наперегонки с Джином) палку, Нина с Филей стояли на крыльце и молчали.

Со стройки, которая была от них всего в паре десятков метров, доносились голоса, один из которых был дедушкиным.