Приглашение, упавшее с неба
Солнце встало быстро и бескровно, будто надулся жёлтый масляный пузырь, и от него тотчас пошли крутые жаркие волны. Майя Мануш, двадцатилетняя владелица Эметри Холл, открыла окно в надежде уловить хоть крошечную струйку ветра, хоть намёк на него. Напрасно. Воздух - вязкий и плотный - входил в лёгкие горячими толчками и, кажется, не хотел или не мог выходить обратно. В небе фланировали с десяток разноцветных аэростатов. Они летели, наполняя воздух гулом двигателей. Словно тучные, сонные шмели - над громадьём безликих небоскрёбов, шпилями башен, трубами, пускающими рыхлый дым.
Майя задела рукой плотную штору. Раздалось густое шелестение, и ей вдруг явственно послышалось: "ищи, ищи, ищи".
Кого искать? Или что? И, главное, зачем? А может, вовсе не "ищи", а "ищет"? Впору рассмеяться - глупости всё это, просто человеческий мозг так устроен - он все звуки должен раскодировать, перевести, разложить на слоги и слова.
А вдруг не глупости? И предметы, они тоже ловят волны, как радиоприёмник? И вот шторы поймали эту волну и теперь ретранслируют её - специально для Майи. Потому что ей надо кого-то найти. Или кому-то надо найти её.
Бре-е-е-ед! Придёт же в голову такое! Просто жара, и тягучая лень с самого утра. А может и со вчерашнего вечера. Какое сложное в этом городе небо!
Маленькой Майя любила смотреть на небо. Или, скорее, в небо. От этого, вероятно, и была такая худая - всё тянула шею кверху. И на кончиках пальцев умела ходить не хуже балерины. В танцевальную школу мечтала пойти учиться. Куда там! Дочь бродяги... Майя закрыла глаза, сдавшись набегу воспоминаний.
Небо тогда, десять лет назад, было ярко-синее, безупречное, будто на него ровным слоем нанесли гладкую, без единого изъяна, эмаль.
Память у Майи абсолютная, но своенравная. Она воспроизводит с необыкновенной точностью не только события, но и запахи, краски, ощущения, звуки. Майя слышит голос из прошлого так хорошо, будто говорящий сидит рядом с ней, плечом к плечу:
- Майя, ты любишь смотреть на звёзды?
- Да. А ты?
- И я. А ты хочешь попасть к звёздам?
- Как?
- Построить большую летающую машину и полететь на ней.
- Ты думаешь, это возможно?
- Конечно! Главное создать мощный двигатель.
- Тогда, наверное, можно...
- Майя?
- А?
- А ты бы полетела со мной к звёздам?
Как и всегда, воспоминания накатили на Майю в самый неподходящий момент. Вот и сейчас над Эметри Холл раздался низкий густой рокот, от которого завибрировал весь дом и тоненько запели оконные стёкла. Майя открыла глаза, будто очнувшись ото сна, и выглянула в окно. Непривычно низко над крышей дома сперва показался нос, а затем выплыло необъятное брюхо с капсулой гондолы, щекотно поблескивающей окнами. Таких огромных аэростатов Майя ещё не видела: размерами он раза в два превосходил обычные пассажирские цеппелины. Дирижабль полностью заслонил от Майи небо: словно грозовая туча, внезапно пригнанная ветром в ясный день. На сером брюхе аэростата алела надпись: "Эридан". Сердце пронзило уколом тревожным и радостным одновременно: Бенжамин Салазар прибыл в город! Знаменитый на весь мир художник, продавший душу дьяволу в обмен на чудесный дар! Впрочем, Майя в сделку с дьяволом не верила. Но то, что этот человек - гений, в эпоху торжества науки и техники вознёсший на невиданную высоту древнее искусство кисти и краски - это было несомненно! Мастерство Бенжамина Салазара и в самом деле не имело себе равных.
Ещё за неделю до объявленого визита про знаменитого художника писали во всех газетах. Радио и телевидение не отставали от прессы. "Массовая истерия в портретной галерее", "Картины, которые крадут души", "Маэстро пишет на холсте кровью", "Они сходят со своих картин: рассказы очевидцев", "Таинственный художник купил целый остров", "Гений и миллиардер Бенжамин Салазар избегает общества", "Новый Леонардо да Винчи", "Бенито-извращенец. Рассказ бывшей натурщицы". А месяц назад разразился настоящий скандал, связанный с именем Бенжамина Салазара. Один европейский театр заказал ему декорации, художник выполнил заказ. Однако премьера сорвалась: все два часа, что длился спектакль, публика зачарованно смотрела не на артистов, а на декорации. Артисты смертельно обиделись и объявили бойкот. Владелец театра не растерялся и... устроил зрителям показ декораций. За месяц на него свалилась небывалая прибыль. Позже декорации выкупила кинокомпания "Олимпик Филмз", заплатив и театру, и художнику баснословные суммы. В чёрно-белом цвете декорации утратили часть своего магического притяжения, но одно имя художника окупило все траты на долгие годы вперёд. Всё это еще больше подогрело интерес публики к Бенжамину Салазару. Город, подхлёстанный слухами, уже несколько дней гудел в нетерпении.