Ноэлю вдруг вспомнилось, какой переполох поднялся во дворцовой лечебнице, когда к ним заявились принцесса Раффаэла и Найр, с просьбой помочь разобраться с малопонятным заклинанием из книги. Принцы и сам юноша, так и оставались в том здании. Их Высочества по началу держали в специально оборудованных палатах, под очень пристальным наблюдением лекарей. Но когда им стало чуть лучше, они уже сами решили остаться на прежнем месте. Ноэль, стремившийся, как можно быстрее встать на ноги и вернуться к работе, тоже остался. Таких хороших лекарей как там, сыскать было трудно. Даже из императорского дворца прибыли специалисты по ожогам и обморожениям.
И вот, в один солнечный день, перед лекарями предстал удивительный труд неизвестного им лекаря-ученого. На книге имени не было. Только необычный цветок вместо подписи.
Заклинания и прилагающиеся к ним пояснения и теоретическая часть вызвали бурные дебаты, занявших несколько дней. А опытные испытания на подходящих больных, а у дворцового персонала то и дело что-то случалось, вызвали бурный восторг. Понаблюдав исцеленных этими заклинаниями, лекари допустили их применения к принцам и Ноэле. Правда, из всего перечня, содержавшегося в книге, подошло только обезболивающие. Действие всего остального на уже несвежих повреждениях было едва заметно.
О том, что у книги может быть продолжение, почему-то никто не подумал. А если и подумал, то в слух не говорил. Ее Высочество и Найр, как воды в рот набрали и на вопрос "где взяли?", упорно молчали. Врать было нецелесообразно. Особенно если есть те, кто знает, когда ему врут. В этом случае и сам можешь не заметить, как из тебя ловко вытащат правду. Но Верховный маг все же добился своего и вызнал у ребят источник. Хотя, что более вероятно, он узнал, в какой книге это было вторым слоем. Ну а когда в Башню прибыл оригинал, с информацией о скрытом втором слое, сон Локклесту не составило труда узнать по своим каналам, кто занимался реставрацией. Вспомнил о состоявшемся зимой разговоре с младшеклассницей. Добавил слухи о новом книжном мастере с этого острова и понял, кто причина переполоха среди дворцовых лекарей.
- Готово! - вырвал из размышлений, довольный голосок. - Ну и что же, тут у нас?
Текст на страницах книги изменился. Вместо строк с мудрыми изречениями давно почивших философов появились строки с какими-то значками и цифрами. Букв было очень мало, а знакомых слов тем более.
- Что-то мне это напоминает. - вглядываясь в странные записи проронил Ноэль.
- Скорее всего, это шифр. - предположила девочка. Ей похожий стиль записи тоже кое о чем напоминал. - Или какие незаконные доходы, а может разработка сомнительных мероприnbsp;ятий, начиная от передела финансовых потоков до раздела власти между министрами. Чтобы то ни было, для посторонних глаз это не предназначалось. Книга настроена только на владельца. И века три второй слой, точно никто не открывал. Более точно сказать не могу.
- Незаконные операции говоришь? Очень может быть. Думаю, моему отцу будет очень интересно. Вполне возможно это можно будет использовать. В империи полно старых родов...
- И что дальше? Менять настройки доступа или сделать копию? - рассматривая бесполезную для нее информацию, спросила она.
- Со всех книг нужны копии. - выкладывая на стол чистую книгу похожего формата ответил Ноэль.
- Хорошо. Только обговори со своими родственниками цену. Думаю, что столь скромной персоне, как я не пристало заниматься благотворительностью в пользу столь обеспеченных и влиятельных лиц. Меня могут неправильно понять. - явно веселясь заявила Майя.
- Я улажу этот вопрос. - хмыкнул юноша. - все же это не дело эксплуатировать детский труд. Ну что, продолжим?
Среди принесенных книг не оказалась цели поиска. Была пара личных дневников, три книги с непонятными исследованиями, чья ценность может стать ясна, только после длительного изучения, в последней книге была непонятная писанина. В смысле язык оказался незнаком ни Ноэлю, ни тем более Майе.
Во время работы, юноша пристально следил за действиями подопечной, подмечая некоторые новые для себя детали.
Например, Майя редко пользовалась рядом артефактов, помогающих увеличивать линии конструктов, которые в случае с одной из книг и вовсе были необходимы. Линии там шли очень близко друг к дружке, поэтому две, а то и три разных можно было принять за одну. Но девочка с легкостью их распознавали, что говорило просто об уникально-остром внутреннем зрении. Так же она сходу запоминала строения различных конструктов и некоторые вполне могла определять, и без тестирования в кубах.