Да, думаю, мне это понравится. Она выглядит так, будто хорошая порка ей не помешает.
«Черт, Мак!»
Я попытался выбросить эти темные мысли из своей головы, вспомнив, кем я являюсь на самом деле. Или кем был раньше. Конечно, ангелом меня не назовешь, но своего рода искупление я заслужил.
Я прокашлялся:
— Мое настоящее имя — Каллиас Макариас Минос, я младший сын Архонта и Элисии. Мой брат-близнец, Драко, родился на несколько минут раньше меня, и этого было более чем достаточно, чтобы моя жизнь потекла совершенно по другому руслу. Или просто я видел эту ситуацию так.
«На самом деле, мы оказались в очень похожих ситуациях.»
Теодора слегка раздвинула бедра и выпрямила спину. Каждое движение ее тела порождало в моей голове очень непристойные мысли. А если прибавить к этому ее голос, ее сладкий запах. Даже прическу, открывающюю взгляду ее нежную шею. Чистое искушение.
— У тебя есть брат-близнец? — переспросила она.
Да. Ебись оно все! Но он далеко. Конечно, как только воспоминания начнут возвращаться к ней, она вспомнит, каким безжалостным ублюдком был мой брат.
— Да, — ответил я. — И я должен был присягнуть на верность и начать нести свою службу, как только он пришел бы к власти. По крайней мере, на это надеялись мои родители. Но, когда они умерли от болезни, которую привезли с собой с материка местные купцы, я сам решил отказаться от моих претензий и стать послушным слугой моего брата.
— Значит… — прервала она, — вы жили на острове. На каком именно?
— Греция.
Или точнее, в месте, ставшем современным Критом. Но я бы и сам озвучил этот момент.
— Ясно. Похоже, ты не ладил со своим братом, — произнесла Теодора, сохраняя спокойный тон.
Я предположил, что она пытается оставаться профессионалом и дать своего рода клиническую оценку всему происходящему. Но, думаю, в глубине души она знала наверняка, что наша встреча не случайна. Знала, что, когда я доберусь до конца своей истории, произойдет что-то ужасное. Такова была ее судьба. И моя тоже.
— Я любил своего брата, — ответил я. — Просто думал, что принесу куда больше пользы, если буду проводить свое время, трахаясь и выпивая. В конце концов, я был избавлен от любой реальной ответственности, поэтому почему бы мне и не наслаждаться этим временем, не так ли?
— И как, ты наслаждался?
Ответ находился у нее прямо перед носом. Иногда мой гнев был настолько ярок, что я едва ли мог дышать. Если в эти дни я никого не убивал. Убийство стало единственной вещью, дарившей мне облегчение. Пусть и временно.
А Теодора могла бы подарить мне облегчение совершенно иного рода. И я практически чувствовал в воздухе запах ее возбуждения.
«Нет, Мак!» — осадил я себя. — «Ты не собираешься к ней прикасаться».
Однако я чувствовал, как во мне тикают часики, словно в бомбе замедленного действия. А моя темная сторона всегда побеждала.
Я продолжил:
— В общем, моя жизнь казалась превосходной, пока мой ублюдочный братец не пришел ко мне с просьбой об услуге, которую я оказал ему из чувства вины.
— Итак, ты оказал услугу своему брату. В чем она заключалась? — Теодора заерзала на своем месте.
Даже находясь в темноте, я знал, что она ощущала беспокойство. Но, если бы я смотрел на ее лицо, все стало бы совсем сложно. Так что, чем меньше я ее видел, тем лучше для всех. По крайней мере, таковым был мой план. А теперь я не уверен, что эта чертова идея такая гениальная. Но мне необходимо двигаться дальше и заставить ее увидеть истину.
— Произошедшее дальше было отнюдь не самым милым событием в моей жизни, — начал я отвечать на ее вопрос. — Скорее, стало началом бесконечного кошмара, но Драко никогда и ничего у меня не просил. Вообще никогда. Ублюдок был для этого слишком горд. Поэтому я не мог ему отказать.
— О чем он тебя попросил?
— Он попросил меня сражаться с ним, пока один из нас не умрет, — ответил я, замечая, как ее тело застыло.
— И ты убил его, — заключила она.
— Да. Драко казнил женщину по имени Хейн. И к сожалению, ее смерть, даже если и была оправдана нашими законами, стала проблемой. Она была той, кого называют Провидцами, Жрицами Света, если тебе так понятнее. Семья этой женщины — очень влиятельна и угрожала гражданской войной, если не получат голову Драко, но, как я узнал позже, все случилось именно так, как они задумали: его смерть и положила начало этой войне.
Пусть я и не видел лица Теодоры, — в этом не было необходимости, — но понимал, о чем она думает: «Он конченный псих!».