Спустя минут пять я уже выезжала с парковки и размышляла на тему того, где буду его искать. Остановившись на красный свет светофора, вдруг услышала знакомый глубокий голос с заднего сиденья моей машины:
— Направляйся на восток. Я знаю место, куда мы можем поехать.
— Черт! — заорала я, подскочив на месте, и обернулась. — Мак? Ты что здесь делаешь? Как ты вообще сюда попал?
Я прижала руку к груди. Мое сердце билось, как заведенное.
Он сидел на заднем сиденье, вытянув насколько возможно ноги и подложив левую руку за голову. Мак был одет в кожаную куртку, и пусть я не могла точно определить ее стиль в темноте, но точно знала, что выглядел он чертовски сексуально.
— Ты оставила ключи от своего кабинета у меня в палате, а пульт от машины я нашел на твоем столе.
Меня осенило, что заданный мной вопрос был вполне себе обыденным, по сравнению с остальными чудовищными вопросами, ожидающими своей очереди.
— Мак, что происходит? — зарычала я.
— Ты сейчас говоришь о моем брате?
— Да, как ты догадался?
— Он очень талантлив в поиске вещей, поэтому это был всего лишь вопрос времени.
«И что же дальше?»
— А ты не подумал меня предупредить об этом? Мак, он заявился ко мне домой! Собирался убить меня, нес какой-то бред о том, что я попытаюсь убить тебя!
В ожидании ответа я минуты две смотрела на огромную тень на заднем сиденье, но он молчал.
— Ну? — нарушила я тишину.
— С ним должна была быть Миа, и я уверен, она заставила моего брата вести себя более-менее прилично. Зеленый. Поворачивай на восток.
— Нихрена я никуда не сверну, пока ты не расскажешь, почему эти придурки ворвались в мой дом и наговорили мне разных вещей.
«А еще она приготовила мне супчик.»
— Как ты и сказала, они придурки. И ищут меня, потому что я у них кое-что забрал.
Мне стало интересно.
— И что же ты забрал?
— Чашу жизни инков. Я обменял ее на информацию о том, как тебя найти.
Окей. Такого ответа я не ожидала.
— Теперь мы можем ехать?
— Да, но мы возвращаемся в Центр.
Там мы хотя бы будем под присмотром охраны. Наверное.
— Мы оба знаем, что там небезопасно. Езжай на восток.
— Зачем? — спросила я.
— Езжай на восток! — настаивал он.
— Зачем? — повторила я свой вопрос.
— Потому что ты сказала, что хочешь мне помочь.
На мгновение я задумалась. Как ни странно, но тот наполненный яростью голос в моей голове исчез, а вернувшаяся старая добрая «я» твердила, что ехать на восток с этим парнем — плохая идея.
— Прекрасно! — Мак потянулся к двери, намереваясь выйти из машины.
Дерьмо! Я не могу его отпустить. Он был слишком… слишком… Мне хотелось ударить себя за то, что я собиралась озвучить вслух это безумие… Мак был слишком важен для меня. На самом деле, я чувствовала, что он был для меня буквально всем.
— Хорошо! — прокричала я. — Я поеду!
— Поворачивай на восток!
Я сжала руль и выполнила его приказ, мельком поглядывая в зеркало заднего вида на лицо мужчины за моей спиной. Свет фар каждой проезжающей мимо машины наконец-то дал мне возможность разглядеть лицо Мака: гордые скулы, полные и чувственные губы. Мак был очень красив.
И слово точно подходило под его описание. Очень, очень красив. К тому же он был горяч и таинственен. Ну и совершенно не в своем уме.
— Осторожно! — крикнул Мак.
Я вернула машину обратно на положенную полосу, чувствуя себя слюнявой малолеткой. Через несколько мгновений я все-таки спросила:
— Так куда мы едем?
— Просто продолжай рулить.
Я могла только предположить, что это адреналин не давал моему усталому мозгу уснуть, потому что ехали мы всю ночь, пока не взошло солнце.
Позже, оглядываясь назад, я вспоминала этот день как одновременно лучший и худший в моей жизни.
Глава 12
Мак
Эмоции разрывали меня изнутри. Находиться так близко к Теодоре, в ее машине, подобно тому, будто я горел в своем личном котле в Аду. Как возможно сочетать желание защитить кого-то, заботиться о нем и понимать, что ты лишь навредишь этому человеку и, более того, хочешь умереть от его рук. Ебаный психоз.
Голос в моей голове, уговаривающий прикоснуться к ее шее, сомкнуть руки вокруг нее в твердой хватке, принадлежал не мне, а ее отцу и его посмертному проклятию, согласно которому я буду вечно ходить по этой земле, ощущая всю его боль. Только со временем я понял значение проклятия: я буду вынужден убить, чтобы потом меня сожрало чувство вины. Чем больше я хотел быть с ней, защищать ее, тем больше меня накрывало желание убить. Полагаю, именно это и чувствовал отец Оллы, убивая свою дочь на благо своего народа и в стремлении умилостивить богов. Идиот. Он создал моего внутреннего монстра.